– Потеряю клиентов – вычту из твоего жалования, – недовольно буркнула Берта, скрываясь в душном, тёмном помещении.
– Идём, – подала руку крохе, замерев в ожидании, – покажешь, где ты спал, там есть твои вещи, их надо забрать? Нет?
Ребёнок долго смотрел себе под ноги, не решаясь довериться мне, потом медленно протянул маленькую грязную ладошку. Она была горячей, сухой и такой крохотной, что утонула в моей руке.
– Ты с чем любишь чай, с молоком и сахаром? А пироги с мясом? Или лучше жаркое? – продолжила говорить с ребёнком, интуитивно считая, что ему так будет не слишком страшно.
Но зайдя в шумный зал, от громких криков, хохота и визга даже я испуганно вздрогнула, что уж говорить о ребёнке, который вдруг прижался к моей ноге и тут же отпрянул.
– Не бойся, мы быстро на кухне с тобой укроемся, там Луис, он грозный, но добрый, – проговаривала, пока пересекали зал, пропахший дымом, едой, кислятиной и застарелым потом, пытаясь заглушить ужасные звуки.
– Айрис! Ты долго и чем так прогневила Берту, она злая как бешеный пёс! – рявкнул в своей обычной манере Луис, напугав кроху.
– Не кричи и дай чаю, ещё жаркое и пирог, – шикнула на мужчину, кивнув в сторону ребёнка, – с утра не ел.
– Хм… а Берта знает?
– Сказала, вычтет из моего жалования, – хмыкнула, усаживая сжавшегося в комок малыша на табурет, подальше от жара очага, поближе к столу с печёным мясом и пирогами.
– Ты же копила, – напомнил Луис, подавая большую кружку с чаем, – хотела в столицу отправиться.
– Ну…
– Айрис! Тебя Берта зовёт, говорит, чтобы шла в комнаты, – не дала мне закончить Ганна, работающая в трактире и уборщицей, и прачкой, и на кухне Луису помогала, когда прошлая я в зале, видно, клиентов развлекала.
– Луис, после поговорим, – отмахнулась от ставшего вдруг заботливым дядюшкой мужчины, накладывая жаркое в чашку, прихватила кусок пирога с мясом и яблоками, поставила на поднос, позвала ребёнка, – пойдём ко мне в комнату.
Кроха оказалась смышлёным малым, взяв обеими ручками большую кружку, она медленными шажками, чтобы не пролить чай, отправилась за мной.
– Поешь и отдыхай, – проговорила, пододвигая к кровати табурет, на который поставила поднос с едой, – сейчас ведёрко принесу, чтобы в туалет не бегал через зал. Я тебя закрою, не испугаешься?
Малыш едва заметно покачал головой, так и не взглянув на меня.
– Тогда я пошла, отдыхай, – медленно поднесла руку к голове малыша, чтобы пригладить взъерошенные волосы, но не решилась, вдруг испугается, – я буду заглядывать к тебе, а пока мне нужно работать.
Покидала тесную каморку, где оставила ребёнка, уже зная, что дальше делать…
День за работой пролетел незаметно. Быстро убрав комнаты, чтобы не раздражать лишний раз хозяйку, я заодно прихватила с собой чистое полотенце, уверенная, что заселившийся постоялец обойдётся и одним. Там же, в комнате, меняя грязные простыни на чистые, я «неловко» разорвала одну из