Почему-то учительница попросила меня остаться в классе, под руку я ей, что ли, подвернулась? Кто-то зачем-то должен был прийти в течение нескольких минут. Классная пообещала тут же вернуться и забрать меня на линейку. Меня разобрало от гордости: мне доверили целый класс охранять! Все ушли, про меня забыли. Я просидела в классе одна, совесть не позволила уйти. Осталась без долгожданного праздника. Вернувшись, педагогиня выпучила удивленные глаза: «Как, ты здесь, что ли? Ой! Ай!» Не извинилась, не объяснила. Как с гуся вода. Мне собаку жалко, перед кошкой стыдно. Прибежав домой, я долго плакала, забившись в шкаф. Мать поинтересовалась, чего реву. И тут первый раз в жизни я ей, как в детсадовской кухне, четко выговорила: «Больше никогда не пойду в эту школу». То, как я это произнесла и произнесла вообще, стало серьезным сигналом для родительницы, потому что она уделила мне время! Долго уговаривала, что так не получится, выхода нет.
Слава богу! Выход нашелся через шесть месяцев. Похлопотала заведующая маминой столовой, и нам дали от второго треста столовых комнату. Мы переехали подальше от ненавистной школы. И для меня ненадолго началась совсем другая счастливая школьная жизнь. Ненадолго.
Мои первые кавалеры… На обязательном фото, сделанном в фотоателье, худенькая первоклассница, втянувшая голову в плечи, чужой портфель, простенький белый фартук без кружев и оборок, тонюсенькие светлые косички переплетены белыми бантиками, завитки локонов на концах, косой пробор, смущенная полуулыбка. Это я.
Но мальчикам я нравилась. Таким же тихим и скромным. В отличие от меня мальчики учились хорошо. Да и вообще дети, пришедшие в первый класс, почти все читали, некоторые и писали. Мальчики опекали, помогали в учебе и даже провожали до дома. Из первых школьных подруг помню одну. Девочка по имени Анжела жила в той же пятиэтажке, где мы снимали комнату. Возможно, в честь популярной Анжелы Дэвис дали ей редкое имя. Удивительное дело, Анжела жила в отдельной квартире с благополучными родителями. Я удивлялась, не представляя, как люди могут просто жить счастливой семьей, не ища приключений на задницу.
Уралмаш
Так вот, маме дали ордер на комнату. Не хоромы, но снова собственная крыша! Тот, кто скитался по чужим углам, поймет. Наша радость не знала границ! Комната двадцать один квадратный метр, на три соседа (говорили «на три хозяина»).
Целый микрорайон из нескольких улиц, частью расходящихся лучами и прилегающих к центральной проходной «Уралмашзавода». Рабочая слобода. Построенные после победы сорок пятого