Склад был пуст. Бытовка представляла собой жалкое зрелище, из еле как скреплённых кусков мебели и заржавелых штамповок. Станков за ширмой обнаружилось куда больше, чем можно предположить. Массивные громады перемежались мелкими машинками. Сборочный стол с подпружиненными роликами, груда ручного инструмента на подкатанных тумбах, вытяжки и ванны.
– И что здесь производят? – оглядываясь.
– Всё, из листового металла, труб и сетки. Любые заказы. – обходя оборудование, проверяя механизмы, заглядывая под приборы. – Сейчас идёт партия вентиляционных коробов. – указа на до-того неприметные ряды выставленных прямоугольных труб из оцинковки.
– За каким из них ты?
– Тут только я. – с самодовольством. – Раньше было много, но все исчезли.
Переодевшись в выданную робу, тут же приступили к работе. Прокат листа для нанесения рёбер жёсткости, накатка замков, выпрессовка соединительно перехода и наконец сгибание. Все процессы происходили вручную. Трёхметровыми воротками прокручивая колёса прессов и приводы валов, уже через час, оба обливались потом, а громадная стопка с сырьём и не думала подходить к концу. Ещё через два часа, когда за окном разгорался день, пришли носильщики. Их было не меньше двух десятков. Разбившись на пары, они связывали трубы по три и, опустив их на специальную подкладку, распределявшую нагрузку на пояс и плечи, отправлялись в путь. Одна ходка занимала больше двух часов.
В очередной раз повторяя цикл, Ханг заметил, что каждый раз, в одном из стыков получается щель, через которую, по его мнению, обязательно будет пропускать воздух, но не желая показаться умником, и лезет не в своё дело промолчал, лишь искоса поглядывая на напарника.
“Может это технологическая необходимость для монтажа? Или просьба заказчика? А какой должен быть результат? Кто за этим следит?”
– Как же ты делаешь всё это в одиночку. – покачав головой, глядя на упавшие в пыль капли пота.
– Не совсем один. Нас тут трое. Шеф разрабатывает и продумывает как-где согнуть, чинит и собирает новые станки. Он тут в основном по ночам. Датчер, стряпает заказы. Ищет их, договаривается, измеряет и чертит схемы. А я, тут.
– И как тебе?
– Отлично! Славная, честная работа. Я много где пробовал, но всё не моё. А тут, прям как в литой. Когда был салагой, не особо радовался. Но теперь, без надзора, в своём темпе и с неплохим прибытком… Поднимай!
Носильщики ушли в третий рейс, а материала осталось ещё на одну партию. К тому моменту было выпито и потеряно не меньше трёх литров воды, поднято и перенесено не меньше нескольких тонн металла, стёрта и порвана пара перчаток. Руки отяжелели, мышцы ног с трудом держали вес тела. Было сложно даже нормально двигаться. Но хуже всего то, что творилось в голове. Чувствуя себя на птичьих правах, не смея высказывать никому не интересные переживания, запертый наедине с собственными мыслями, Ханг раз за разом прокручивал их в себе.
“В том, что я оказался здесь должна