В ней, в той же беспомощной позе, сидел старик. Он беззвучно плакал. Увидев внучку, он секунду смотрел на неё мокрыми глазами, потом сделал движение, прикрывая срамное место.
– Ну как же ты так, деда-а.
– Да вот, совсем ослаб я…
Внучка сняла с дверного крючка большое мохнатое полотенце, которое она подарила деду на Новый год, и не глядя на него, протянула. Старик, как мог опоясал себя им.
Девушка помогла вылезти немощному, и пока он одевался, поспешила на кухню приготовить чай.
– А если б я не пришла? – говорила внучка уже за чаем. – Мама сказала, что можно и в другой раз, но я как чувствовала. Печенье, лекарства твои привезла. Знаешь, дед, я тебе мобильный куплю, ты его всегда рядом держи. Понял?
– А мама почему не смогла?
Девушка чуть замялась
– Она занята сегодня… уборка.
– Ясно.
Помолчали.
– Ну а ты как? Как учёба?
Внучка отхлебнула питьё из щербатой дулёвской чашки.
– Нормально. Ну и жильцы у тебя тут, сейчас в лифте пристал один скотч малярный, я ему от балды отвечала, а он всё равно лип. Будь я парнем, на первой секунде поняла бы, что ловить нечего. Да и воняло от него какой-то бормотухой.
Пётр Кондратьевич смотрел на внучку. Он дал ей синий цвет глаз, у всех остальных родственников были зелёные, болотные, серые, и только у него синие. Сейчас старик глядел в её глаза, как в зерцало прошлого, и думал, как постепенно время своим ластиком стирает его из жизни. Но это бы ничего, не страшно, страшно, что потом оно возьмётся за неё.
МЕЖДУ 7-м И 8-м ЭТАЖОМ
Пропал интернет – пропала музыка. Я вслушиваюсь в звуки механизмов. Есть в них что-то схожее с шумом разогревания пищи в микроволновке. Особенно, когда передерживаешь еду.
8-й ЭТАЖ
46-я квартира.
Светлая комната, минимум мебели, всё только необходимое. Стол – широкая столешница на чугунных зингеровских станинах. Самодельные полки во всю стену, на которых стоят книги, кисти в баночках и вазочках, гипсовые головы Антиноя и Сократа. Тут же на средних полках две камеры «Никон» и несколько объективов к ним. Внизу рулоны ватманов. У противоположной стены стоит диван, покрытый ковром. Пол уложен керамической плиткой. Тюли нет, только шторы-холстины. Посередине комнаты стоит мольберт и стул, на котором сидит человек в чёрной длинной футболке. Со спины он кажется нестарым. Человек рисует пастелью дыню Эфиопку, положенную на табуретку, покрытую драпировкой. Он слушает аудиокнигу «Записки об уженье рыбы» Аксакова. Рисунок у него получается.
МЕЖДУ 8-м И 9-м ЭТАЖОМ
На подлёте к своему этажу начинаю думать о ключах. Нет, конечно, в квартиру за такое время никто не влезет, но всё равно надо быть внимательнее. Хорошо ещё, что далеко не ушёл. Где я их оставил, уж не в замке ли? Да ну. Внизу я их точно не ронял, и я сразу обратно пошёл. Забавно, если в щель между дверьми лифта и порожком упали, тогда