– Беда… – покачала головой Валя.
У Тани снова защекотало в носу и защипало глаза от накапливающихся слез.
– Химию делаете? – заглянула в зал женщина в спортивном костюме.
– Садитесь, – обрадовалась Таня. Ей сейчас хотелось работать. Работать до изнеможения и так устать, чтоб все чувства исчезли.
Клиентов в тот день было много. Таня вышла из парикмахерской только в десятом часу.
– Завтра не выйдешь? – спросила вместо прощания Валя.
– Выйду, – ответила Таня. – У меня в двенадцать – запись, потом еще три человека.
– Все ж подруга, – неодобрительно покачала головой Валя. – Можа, матери надо помочь.
– С утра зайду, а потом выйду на работу, – решительно сказала Таня и пошла по направлению к остановке. Домой ей не хотелось. Она знала, что стоит ей только добраться до своего видавшего виды дивана, как огромная волна горя нахлынет на нее, придавит своей тяжестью.
Таня подняла голову кверху. В серых сумерках наступающей ночи ярко светился щит с рекламой нового фильма. Поправив на плече сумку, Таня свернула в аллею и быстрым шагом направилась к большому зданию со стеклянным фасадом, в котором был расположен кинотеатр. Она взяла билет, проскользнула мимо сонной контролерши и вошла в темный зал. Дождавшись, когда на экране ночь сменится днем, Таня пробралась в центр зала и села посредине пустого ряда. В это время на экране разворачивалась впечатляющая картина автомобильных гонок. Моторы ревели, герои ругались, высовываясь из окон, стреляли. Тане было все равно, что смотреть, главное – хоть на какое-то время вытеснить мелькающими картинками и громкими звуками выдуманной истории сгусток боли, который образовался у нее в душе.
…Когда она вышла из кинотеатра, вязкие сумерки уже превратились в ночь.
– Девушка, вас проводить?
Таня невольно вздрогнула и невидящими глазами уставилась на плоское бесхитростное лицо молодого парня.
– Проводить тебя? – повторил он и старательно улыбнулся, обнажая неровные зубы.
Таня продолжала молча смотреть на него.
– Малахольная какая-то… Обкурилась, что ли? – проворчал парень и, презрительно оглядев ее сверху донизу, сплюнул. – Не хошь, как хошь. А то пивка бы попили… Ты одна живешь аль с предками.
– С предками, – механически ответила Таня и, развернувшись, пошла прочь, постепенно ускоряя шаг. Потом она побежала и остановилась, только когда увидела приближающийся автобус. Она замахала руками, и автобус остановился.
– Спасибо, – поблагодарила она сидящую у входа девчонку в потертых джинсах и мятой рубашке. – Восьмерка?
– Ага, – ответила та, принимая от Тани деньги и отрывая билет. – Хорошо, Борисыч заметил. Автобус-то последний, пришлось бы тебе на тачку тратиться.
– Да уж, – согласилась Таня. – Устала? – спросила она, глядя в тусклые, словно выключенные глаза девочки-кондуктора.
– До жути, – вздохнула та, тряхнув потертой сумкой из дерматина. – Еще и мелочи полный мешок, всю шею оттянул.
– Да… Тяжелая