Раб уложил в пращу десятифунтовый камень и дал знак Эркенберту.
Архидиакон снова вручил Ивару шнур.
– Стреляй, – сказал он.
Ивар дернул за веревку. Большой брус метнулся вперед быстрее молнии, как огромная рука, выполнившая бросок.
И стукнулся о тюфяк, притороченный к перекладине. Вся конструкция подпрыгнула. Праща раскрутилась намного шустрее, чем в самодельных камнеметах Шефа. Камень пересек двор Минстера по прямой, не выше и не ниже, чем нужно. Соломенная мишень разлетелась, и ее остатки медленно обвисли на ремнях. Рабы ликующе взревели.
Ивар медленно повернулся к Эркенберту.
– Не то, – сказал он. – Машины, что обрушили на мою армию смерть, швыряли высоко в небо! Вот так! – Он подбросил один камешек и запустил вторым в случайного воробья. – Ты построил неправильную машину.
– Ты ошибаешься, – возразил Эркенберт. – Есть огромная машина для крепостей, а эта – для людей. Других у Вегеция не описано.
– Значит, эти сволочи изобрели новую. Которой нет в твоей книге.
Эркенберт, не убежденный этим доводом, пожал плечами. Мало ли что болтает пират! Он и читать-то не умеет, тем более по-латыни.
– А как часто она стреляет? – Ивар свирепо посмотрел на рабов, которые вращали рычаги. – Сказано же тебе: я видел, как один камень летит, а следующий уж догоняет! Эта твоя штуковина слишком медленная.
– Но лупит так сильно, что не выстоять никому.
Ивар задумчиво уставился на пораженную мишень. Вдруг он резко повернулся и гаркнул что-то по-норвежски. Хамаль и горстка присных бросились вперед, оттолкнули рабов и развернули громоздкую, готовую к бою машину.
– Нет! – возопил Эркенберт, рванувшись к ним.
Рука Ивара обхватила его за шею, мускулистая ладонь зажала рот.
Подручные Ивара повернули машину еще на фут и оттащили чуть назад, как повелел предводитель. Ивар, без всяких усилий державший на весу обмякшего архидиакона, свободной рукой дернул за шнур в третий раз.
Огромные врата Минстера, сделанные из дубовых балок, которые были сколочены в два ряда и скреплены железными обручами, разлетелись в щепки. Обломки, медленно выписав в воздухе дуги, усеяли двор. Изнутри понеслись стенания; монахи выбежали и сразу отпрянули, вопя от ужаса.
Они завороженно уставились на огромную дыру, пробитую камнем.
– Видишь? – сказал Эркенберт. – Это настоящая камнеметная машина. Бьет сильно. Не устоять никому.
Ивар повернул голову и презрительно взглянул на тщедушного монаха:
– Это не настоящая камнеметная машина. В мире, о котором ты знать не знаешь, есть и другая. Но твоя и впрямь сильна. Сделаешь мне много таких.
Далеко за узким проливом и землями франков, за тысячу миль в стране римлян, за величественными вратами собора, превосходившего