Такого он не видел никогда в жизни. Маленькая комната без окон со всех сторон была отделана цветными изразцами, они отражали свет яркой масляной лампы, сияли, блестели… Золотые ручки, подставки, крючки – там сияло все! У дальней стены стояло белое каменное корыто на ножках – глубокое и широкое. И тоже сияло. Есеня пригляделся – на каждом изразце была нарисована картинка, маленькая, но очень красивая. Он подошел поближе: грудастые девки с козлятами, деревья, пастухи, одетые как благородные, целующиеся парочки…
– Вот это да! – выдохнул он.
– Что тебе так понравилось? – поинтересовался Избор.
– Девки, – Есеня облизал губы. – Это тоже ты сам рисовал?
– Это называется «пастораль», – вздохнул Избор, – и я такого не пишу.
– А корыто зачем?
– Это ванная комната. Тут моются. Раздевайся, вода еще не остыла.
– Моются? – Есеня озадаченно посмотрел вокруг. Однозначно, благородные не вполне нормальные люди.
– Да, моются, не вижу в этом ничего удивительного. Или ты никогда не мылся?
– Мылся, конечно.
– Раздевайся, я наберу тебе воду.
– Да зачем? Сейчас обратно полезем, опять весь испачкаюсь.
Избор остановился и присел на край ванны.
– Обратно? Я… я не подумал об этом. Мне даже в голову это не могло прийти. Как странно. Я так хотел свободы, а когда у меня появляется возможность освободиться, я не знаю, что делать… Как странно.
– Да я вообще не понимаю, почему ты не высадил эту раму и не ушел, – пожал плечами Есеня.
– Действительно… Но ведь высоко? – лицо Избора было задумчивым.
– Да две сажени до террасы, а потом лестница. Можно подумать, здесь я живу, а не ты! – Есеня хохотнул.
– Послушай, а медальон все еще у тебя? – неожиданно спросил Избор.
– Я его спрятал, – Есеня хитро прищурился.
– Почему? Зачем? Почему ты не отдал его страже?
– Ну, не они мне его дали, не им и забирать. А надо было?
– Нет, конечно не надо. Ты что, хотел получить от меня деньги?
– Да зачем мне твои деньги! Золотой и разменять-то трудно, не то что потратить. Дал бы тогда серебреник, вот я бы развернулся!
Избор посмотрел на него с жалостью, но все же продолжил расспросы:
– Тогда почему? Я не понимаю.
– Что почему? Почему не отдал страже? Сказал же – не они мне его давали.
– Это что – кодекс чести? – усмехнулся Избор.
Есеня не понял, что тот имеет в виду, и равнодушно посмотрел в потолок. Избор поднялся, засунул руки в карманы халата и вышел в большую комнату.
– Знать бы, сколько осталось до рассвета…
Есеня пожал плечами и подошел к окну, выходящему на север.
– Ну, примерно два часа. Сейчас четыре с четвертью.
Избор остановился у окна рядом с ним и долго всматривался в темноту.
– Я думал, ты увидел часы на башне. Но башню отсюда не видно. Откуда ты знаешь, что сейчас четыре с четвертью?
– Знаю, – пожал плечами Есеня. – Вон