Она сама не понимала, как могла это разглядеть. Ларец был далеко от неё, она не должна была бы различать деталей, но она видела их отчетливо, словно стояла рядом. И здесь ещё пахло – пряностями и цветами, сильно, нежно и сладко. Аромат висел в воздухе, заполняя собой всё пространство.
Гадес обежал зал взглядом.
– Странно. Её здесь нет. А должна быть.
– Почему ты так думаешь?
– Мы смогли войти в зал. Если бы её здесь не было – это было бы невозможно. Значит, она здесь.
– Это и есть то место, о котором ты говорил? Зал Даров?
– Да.
– И где же они? Я вижу только ларец на возвышении.
Тени за колоннами зашевелились, следуя за движением пламени факелов, укрепленных на стенах зала. Что-то тяжелое и душное образовалось в воздухе.
– Это и есть Ларец Даров. Они там, и Геката хранит их в этом Мире.
– В чем их тайна?
– Этого я не знаю. Но их тайна известна ей. И она служит ей – преданно и усердно. Её власть велика. Тайны жизни и смерти подвластны Гекате.
– Мама говорит, что она опасна.
– Всё опасно в мире. Но я тебе говорил – силы, не любящие света, не всегда злы.
– Я помню. Расскажи мне еще. Расскажи о ларце.
– Я знаю слишком мало… – он не успел закончить фразу.
Низкий, сильный голос обрушился на них, как молот:
– Ты знаешь достаточно, чтобы понимать, о чем можно говорить вслух, а о чем – нельзя. Ты давал слово, Гадес, Владыка Аида, Повелитель Царства Мертвых! Ты намерен нарушить обещание? Тартар может не простить тебе этого!
Факелы на стенах вспыхнули нестерпимо, запах усилился до рези в глазах, под сводами зала начала собираться тьма, а металлический ларец, внизу, на постаменте, вдруг засветился странным темно-желтым светом, погрузившись в подобие кокона, где между плотно намотанными световыми нитями, начали проскакивать багровые искры.
С губ Гадеса сорвалось проклятие. Персефона обернулась к нему – но его не было больше в зале. Ушел. Исчез.
Геката улыбнулась, понимающе и презрительно.
– Все мужчины одинаковы, дитя моё. Нашкодил – и в кусты.
Перси вздрогнула. Это могло быть отнесено не только к Гадесу. Она начинала понимать, почему богу Аида удалось так легко выкрасть её, и почему безжалостная судьба пресекла единственную представившуюся ей возможность спрыгнуть с колесницы – как раз перед тем, как кони разостлались в бешеном намете и ей осталось лишь держаться за поручни и молиться, чтобы не слететь на острые камни дороги в Царство Мертвых.
– Разве он сделал что-то плохое?
– Он не должен был вести тебя сюда. Он не должен был показывать тебе эту шкатулку. Да что там, он даже заикаться о ней права не имел!
– Он