Он проворно расставил мисочки заполненные вареньем и чашечки с горячим напитком. В центре стола появились тарелка с блинами, крынки со сметаной и мёдом, большой поднос с крендельками, посыпанными сахаром, и румяными ватрушками с творогом.
– Я твоему отцу говорил, что надо вас не ссылать на нижние этажи, с бумажками возиться, а нормальную работу дать. Чтобы ты и мара твоя с нечистью общались, мир познавали, – он громко отхлебнул горячего чая и закусил ватрушкой.
– А папа против. Я знаю. Мы не стабильные и в любой миг можем начать локальный апокалипсис, – проговорила она, с полным ртом наивкуснейших блинчиков.
Мелиса знала, что это Варвара нашла её яйцо на берегу болота с самым глубоким омутом. Он то расширялся, то сужался, так и норовил водоворотом засосать хтонскую змею в свои воды. И если бы мара не успела отнести подальше яйцо, то беды начались такие, что мама не горюй. Дикое хтонское божество, малообученное, да пропитанное темной энергией омута стерло бы с лица земли половину потустороннего мира.
– Варвара же тебя нашла, – продолжил домовой. – Как ты туда попала, то не ведаю до сих пор. Поэтому с одной стороны хорошо, что Варвара пошла топиться именно в это болото, а вот с другой, ей-то также повезло. Если бы не ты, то мара с разбитым сердцем, да утонувшая в омуте, тоже мало приятного…
– Топиться?! – воскликнула Мелиса, этой части истории она ни разу не слышала. – А что толкнуло Варвару покончить с жизнью мары и стань неупокоенной мавкой?
– Да всё из-за любви к Владу. Этот, нехорошая нечисть, стал последней каплей. Варвара хотела жить в мире людей, уже готова была проститься с сутью мары. Пройти через очищающий огонь костра на масленичной неделе. Да, этот всесильный внук вмешался. Игра знаешь у него такая была, встретит девку и ходит около неё красавцем, получит своё и исчезает. А тут вроде и серьезно-то влюбился наш Влад в Варвару. И был согласен жениться, только бы она рядом была. Но вот жить среди людей не хотел и обманул её. Варвара на обряд опоздала. Границы закрылись. Она почти всю свою суть в Навь выпустила, запечатывая схрон для твоей бабушки. И жизни в нашем мире нормальной с тех пор ей не видать – полноценной марой быть не сможет. Силы маловато, уж больно девка слезливая стала, а такой жрицей быть недозволенно.
– Поэтому она тоже получила бирку «эмоционально нестабильная нечисть» и была сослана с глаз долой, – печально закончила Мелиса. Ох, и жалко ей стало Варвару. На её месте, она тоже бы слилась с темной энергией омута и стала бестолковой мавкой. – Как он обманул-то, дедушка?
– То мне не ведомо, внучка, – заедая грусть крендельком, ответил домовой. – Знаю только это. Я видел её, когда она грязная, заплаканная, притащила тебя к нам в деревню, убедилась, что мы забрали яйцо, и свалилась без сил прямо на пороге. После Варвару увели мары, что уж там они с ней делали,