Химера-великан одним махом снесла двух солдат. Они ударились о стену и покатились вниз по ступенькам вслед за Бандитом.
Я приблизился с мечом в руке.
Но я был не с той стороны.
Голова-башня химеры повернулась ко мне.
– Попался! – раздался во встроенных в шлем динамиках пустой механический голос, и я понял, что передо мной не простая химера.
Вдвое выше человека и у́же в плечах, она казалась отброшенной на землю вечерней тенью. Белая адамантовая броня была неуязвима для моего клинка. В изящные руки химеры, грозные пальцы-кинжалы и ужасную безликую конструкцию с металлическими шипами, заменявшую голову, было вложено все гнусное искусство МИНОСа. Не простой лейтенант, не прислуга. Это был сам генерал-вайядан Хушанса.
– А ты меньше остальных! – съязвил я на его собственном языке; и многоруким его тоже было не назвать… – Тебя что, из остатков собрали?
Я смотрел генералу за спину, где первая группа наших солдат скрылась за поворотом к трамваю.
Пальцы Хушансы еще удлинились. В плече открылся отсек, откуда появился серебристый наконечник какого-то оружия. Это было что-то вроде абордажного крюка; он полетел ко мне со скоростью стрелы – достаточно медленно, чтобы пробить щит. Время растянулось, и передо мной вдруг оказались миллионы таких крюков. Система прицеливания генерала была столь точна, что большинство крюков впивались в мягкие сочленения моего доспеха и пронзали меня, как рыбу. Другие отскакивали, и лишь некоторые… Я замахнулся мечом и разрубил канат надвое, прежде чем зловещий крюк добрался до меня.
– Gennithar ne! – воскликнуло Хушанса.
«Не может быть!»
Я не ответил.
– Адриан, не задерживайся, – бросил мне оказавшийся рядом Паллино.
– Знаю.
В металлического великана ударил фиолетовый луч, и Хушанса припало на колено. Цвет водородной плазмы ни с чем нельзя было спутать.
– Ложись! – раздался крик, и на спине пошатнувшегося ксенобита разорвалась граната с перегретой плазмой.
Хушанса упало плашмя, царапая пол, как краб клешнями.
Я увидел на верху лестницы Бандита; его джаддианский кафтан почему-то развевался, несмотря на отсутствие воздуха. Рядом с ним стояли двое легионеров, целясь из гранатометов в лежащее металлическое чудовище. Плазменные гранаты, покрытые коллоидным гелем, прилипали к любой поверхности. Сами гранатометы были помповыми, с газовыми картриджами, чтобы выпускаемые снаряды гарантированно проникали сквозь любой щит.
Но Хушанса поднялось и двинулось на солдат.
– Talaq! – крикнул Бандит.
«Огонь» на его родном джаддианском.
Гренадеры выстрелили, и вокруг Хушансы опять образовались фиолетовые цветы. Металлическое чудовище отпрыгнуло назад и выпустило из отверстия на запястье множество мелких снарядов. Они отскочили от щитов