– Демоны разбегутся, поджав хвост! – воскликнул Венанциан. – Однако нам придется несколько десятков лет подождать их прибытия.
Я кивнул, по-прежнему не в силах в это поверить. Джадд раскинулся на внешнем краю галактики, у самой дальней границы империи, в десятках тысяч световых лет от Несса и линии фронта.
– А мы можем им доверять? – спросил я.
Уж у кого у кого, а у меня не было причин сомневаться в джаддианцах, ведь моя злополучная экспедиция к Воргоссосу началась благодаря помощи сэра Олорина Милты и его сатрапа, но от одного упоминания такого количества воинов кровь стыла в жилах.
Наш флаер замедлился над посадочной платформой на верху сухого дока.
– Князь Алдия – закадычный друг его величества, – ответил магнарх, откидываясь в кресле. – Думаю, опасаться нечего. Мы усилили набор рекрутов во внешних провинциях. Император хочет, чтобы к концу века наша пехота не уступала в численности джаддианской, не говоря о кадрах для флота, которые нужно будет подготовить и распределить на новые строящиеся корабли.
Вскоре наш шаттл приземлился, и лорд Венанциан поднялся с кресла. Я сопровождал его в ходе инспекции строительства нового дредноута. Нареченный «Охотником», этот стомильный корабль должен был стать одним из крупнейших в имперском флоте, способным потягаться даже с «Демиургом» Кхарна Сагары и кораблями-странниками Возвышенных. Каркас собирался на орбите одного из пяти спутников Несса, а большинство деталей – на Земле, где притяжение скорее помогало, нежели мешало строителям. Постепенно компоненты поднимали в космос с помощью невероятно длинных кабелей и уже там устанавливали на корабль.
Помощники магнарха, логофеты в серых одеждах и схоласты, молчавшие весь полет, поспешили вниз по трапу. Мы с верховным лордом шли следом.
– И как вам ваш временный отпуск, лорд Марло? – спросил вдруг магнарх, остановившись внизу трапа.
– Что, ваша светлость? – сказал я, вставая рядом.
День выдался погожим, и даже здесь, наверху, ветер едва ощущался. Мои темные волосы полезли в лицо, и я пригладил их назад.
– Эйкана, – уточнил он. – Вы ведь безвылазно провели здесь… кажется, семьдесят лет?
– До Эйканы – шестьдесят восемь, – ответил я.
Магнарх Центавра был стар, сед и сух, но тем не менее смотрел на меня свысока – я был выше обычных людей, но низкоросл для палатина. Я вздернул подбородок, не сомневаясь, что вся наша встреча затеяна ради того, чтобы магнарх – мой тюремщик – мог задать этот вопрос, и сжал кромку черного плаща с такой силой, от которой обычные кости заныли бы.
– Я всю жизнь служу Империи и твердо намерен продолжать.
– Кое-кто из моих советников был уверен, что вы пуститесь в бега, – признался магнарх, разглаживая пурпурную тогу рукой, на которой красовалось одинокое кольцо.
Несмотря на теплое солнце, я почувствовал леденящий кровь