Ненаписанный дневник Эммы. Марина Александровна Ковалева

и всех своих регалиях, фельдмаршал ещё славно послужил матушке-царице. На первом медальоне архангел Михаил – покровитель воинства. Ему, видать, и возносил благодарственные молитвы старый воин. Обратный медальон – Георгий Победоносец. Ведь подумайте, Эмма, Миних поступил ещё в войско Петра I и служил всем по очереди русским императорам и императрицам. Я думаю, что немец неспроста поместил Георгия Победоносца на свой крест. Дворцовые перевороты, интриги, казни – а он чудом уцелел. А сколько военных кампаний возглавил! При штурме Очакова лично знамя на крепостной стене водрузил, представьте! Уж ему было что вспомнить перед этим крестом на старости лет… Кстати, сапфиры на концах креста по пяти каратов каждый. Вы, наверное, заметили, что отец подробно описал свою маленькую коллекцию.

      – Да, Константин Константинович. Всё, что Вы показали и рассказали, очень интересно. Но позвольте узнать, как это может касаться меня?

      2. Отчаянная просьба.

      – Ещё минуту терпения, Эмма Леонтьевна, – Арцыбашев, кажется, заволновался. – И позвольте поблагодарить Вас за внимание, с которым Вы меня слушаете. Дело в том, что коллекция отца досталась мне в количестве четырёх предметов. Достопамятного золотого оленя на цепи моя матушка завещала господину Щукину, о чем у меня есть нотариальное свидетельство, и оно в полном порядке. Господин Щукин когда-то приезжал к матушке с предложением продать ему оленя. Поскольку он был найден на раскопе, а Пётр Иванович – известный собиратель русских древностей. Его собрание обширно и приобрело уже научную ценность. Добросердечная мамá отписала ему оленя в завещании. Остальная же коллекция отца отошла нам с братом. Но жемчужного креста нигде нет! Разве что в этой книжке его описание… Его нет у меня физически, на него нет никаких бумаг о продаже – дарении. Из чего я делаю вывод, что крест фельдмаршала Миниха ненайденный остался в доме!

      – Возможно, это ложный вывод, Константин Константинович, – возразила я. – Ваш брат Георгий мог как-то распорядиться им, не поставив Вас в известность.

      – Между мной и Георгием не было никаких тайн. Он не нуждался в деньгах, в наш дом не проникали воры. Брат написал бы мне о таком происшествии. Он жил одиноко, слабея день ото дня. Продажу родительского дома он затеял незадолго до кончины, с моего согласия. Все свои деловые бумаги он через поверенного также оставил мне. Наследство от брата я получил большое и, вернувшись в Россию, сперва вынужден был заниматься крупными делами, запущенными им по болезни. Теперь же дошли руки и до отдельных предметов. И тут-то я не могу найти следов этой старинной реликвии. Жемчужный крест принадлежит мне по праву, кроме того, это – память моего дорогого отца. Я почти уверен, что крест остался в нашем бывшем доме!

      Арцыбашев заметно волновался, даже вытащил платок и промокнул лоб. Непонятное волнение охватило и меня, но я старалась держаться и только пожала плечами:

      – Думайте, как Вам угодно. Так что же Вы хотите от меня?

      – Я прошу поступить Вас