Немощные старики, худые и немытые женщины, тянули руки с кувшинами, пытаясь вырвать лишнюю каплю воды.
– Пошли прочь! – крикнул жирный боров и усмехаясь во весь рот с гнилыми желтыми зубами, влил в себя целую кружку живительной влаги. Мои глаза готовы были наполниться слезами при виде этой картины, но слезы высохли, как и эта земля.
Неужели король Аглар не знает, что творится в этих землях?
Я ужасно хотела пить, но у меня не было кружки и теперь я отчетливо понимала, что мой приход сюда был ошибкой. Судьба так и вела меня в эти земли, из которых было практически невозможно выбраться живой, но я пока не собиралась сдаваться.
Когда раздача воды была закончена и люди разбрелись по своим домам, осторожно неся кувшины в руках, я тихо прошла по кромке площади, проследив куда два борова отвезли бочки, грузя их в перекошенную на один бок рассохшуюся телегу, которую везла качающаяся от старости и жары хорса (лошадь).
Два жирдяя разговаривала о чем-то своем, шутили и медленно тащились по улице меж глиняных домов, пока не вышли на большую круглую площадь, где посередине стояла огромная статуя завоевательницы Суанны.
Ее расколотую статую я уже видела в пустыне, когда только попала в мертвые земли прошлый раз. Здесь же, она величественно держала меч. На каменной статуе блестели сверкающими пластинами доспехи, а на голове сверкал золотой обруч. Взгляд статуи был устремлен вдаль, за горизонт жаркой пустыни.
Я снова спряталась за стеной и проследила как еще одни массивные ворота открылись и водоносы устремились внутрь.
Ворота были другими.
Помимо костей и кольев, специально добавленных в декор для устрашения, здесь верхушки были усыпаны золотом. Мне хотелось подойти ближе и посмотреть что внутри, но высокий камень полностью все скрывал. Мне только удалось разглядеть небольшой мост, перед тем как двери закрылись с гулким стоном.
Не зная что делать, я снова побрела по улице, стараясь не привлекать внимание. Люди одетые в какие-то старые от времени и пожухлые от жары одежды, занимались своими житейскими делами. Кто-то что-то плел, сидя у порога своего дома, видимо, чтобы потом продать и выручить хоть какую-то копейку на пропитание, кто-то тащил тощего вака, упирающегося из последних сил.
Вдруг раздалось громкое ржание хорсов и люди, медленно бредущие по одной из улиц, устремились примкнуть к стенам.
Два черных скакуна с двумя всадниками летели во всю прыть, щелкая кнутом в разные стороны. На их головах были надеты терракотовые тюрбаны, а лица были скрыты плотной тканью, чтобы пыль с дороги не попадала на кожу. Только карие, как охра глаза, сверкали яростью и силой.
Я прилипла к стене вместе с худощавой женщиной, одетой в каштановое одеяние с ног до головы, чтобы не получить кнутом и опустила взор в пол.
За двумя всадниками катилась повозка, запряженная двумя лоснящимися