– Hey, Hopke! Was zum Teufel kommst du allein? Ich befohlen eine Student treffen am Haupteingang. Er ist groß und blond. Wir können nicht Weg ohne ihn kommen[4], – ещё раз проорал боцман. Один из матросов (видимо, он и был Хопке) остановился посредине трапа и крикнул в ответ:
– Endschuldigen Sie mir bitte, Herr Bootsmann. Der Haupteingang war leer. Aber ich kann gehen und warten ein noch wenig. Wie heißt er[5]?
– Klaus. Sein Name ist Klaus Müller. Hopke, du bist Dummkopf! Du kannst nicht so einen einfachen Namen merken[6]?
Из диалога следовало, что матрос был послан боцманом встретить некоего студента Мюллера, но тот почему-то не явился в назначенное время.
– Jawohl[7], – виновато ответил боцману Хопке и, спустившись с трапа, проворно засеменил в сторону пропускного пункта навстречу дедушке. Когда они поравнялись, Хопке подозрительно смерил его взглядом.
– Herr Matrose, – вдруг обратился к нему Владимир, – sagen Sie mir bitte, wo befindet Schiff «Schwalbe[8]»?
– Wie heißt du[9]? – радостно воскликнул Хопке, довольный, что ему не придётся искать этого проклятого Мюллера.
– Ich heiße Klaus. Klaus Müller[10].
Дедушка положился на инстинкты и стал импровизировать. Он изобразил бурную радость от встречи с соотечественником, обнял Хопке и немедля зашагал вместе с ним к кораблю. Дедушка размахивал руками и громко рассказывал матросу на чистейшем литературном немецком языке, как чуть не заблудился в Одессе, как ему пришлось дважды спускаться и подниматься по Потемкинской лестнице за документами, которые он забыл в гостинице и так далее, и тому подобное. Он тут же «вспомнил» как в детстве мечтал стать матросом и спросил можно ли ему померить бескозырку. Не дожидаясь разрешения, дедушка сдёрнул бескозырку с головы Хопке и со счастливым выражением лица нахлобучил на себя. Красноармейцу с винтовкой у трапа «Schwalbe» и в голову не пришло спросить документы у двух немецких матросов. Он скучал и к тому же был сосредоточен на своей папироске.
Через пару минут Владимир Морозов уже стоял на верхней палубе перед боцманом. К чести дедушки следует заметить, он сразу признался боцману в своём обмане и попросил убежища от грозящей ему смертельной опасности. Боцман хмуро выслушал, внимательно посмотрел в глаза русскому беглецу и, сочтя, видимо, что тот не лжёт, велел отвести его в небольшую каюту на корме. Судьба настоящего Клауса Мюллера осталась неизвестной, и потому боцман приказал Хопке на свой страх и риск до конца рейса считать русского Мюллером, а правду утаить от капитана.
«Schwalbe» вскоре отчалила и, оправдывая своё имя, резво набрала ход в юго-западном направлении.
С самого начала путешествия судьба без устали улыбалась дедушке. Оказавшись на «Schwalbe», он готовился сойти на берег в Констанце или в Варне. Однако турбоэлектроход устремился прямиком к Босфору, а вскоре дедушка узнал всё от того же Хопке, что на всём пути до Германии планируется только один заход в порт. И этим портом была Венеция. Более идеального варианта он представить не мог. Дело в том, что Владимир Морозов в качестве конечного пункта своего путешествия сразу выбрал Эрленбах,