– Его положили специально для меня?
– Конечно, миледи.
Когда управляющий отошел, Пандора нахмурилась и передала бинокль Кассандре.
– Почему Сент-Винсент подумал, что меня заинтересует эта штука? Он решил, что меня нужно отвлекать диковинами, как малыша Уильяма катушками на веревочке?
– Это просто проявление заботы, – мягко заметила Кассандра.
Прежней Пандоре очень понравилось бы глазеть в бинокль по дороге к особняку. А вот новая, полная достоинства, уважения к себе, приличная Пандора будет развлекать себя собственными раздумьями: мыслями, свойственными настоящей леди.
О чем, интересно, пристало размышлять леди? О чем-то вроде благотворительности, о посещении арендаторов, о рецептах бланманже – да, леди всегда угощают гостей бланманже. А вообще, что такое – «бланманже»? У него нет ни запаха, ни цвета. В лучшем случае это всего лишь скромный пудинг. Останется ли он таковым, если его украсить чем-нибудь? Ягодами, например, или ломтиком лимона…
Поняв, что ни до чего не додумалась, Пандора вернулась к разговору с Кассандрой.
– Дело в том, – сказала она сестре, – что мне не нужны игрушки для отвлечения внимания.
В это время Кассандра смотрела в бинокль, выставив его в открытое окно.
– Я вижу бабочку, которая перелетает дорогу, – поразилась она. – И так ясно, словно она сидит у меня на пальце.
Пандора выпрямилась на сиденье.
– Дай взглянуть.
Усмехнувшись, Кассандра ловко отодвинула бинокль, чтобы сестра не забрала его:
– Я думала, он тебе не нужен.
– Теперь нужен. Дай сюда.
– Я еще не закончила. – Со сводившим с ума упрямством Кассандра минут пять отказывалась вернуть бинокль, пока Пандора не пообещала продать ее пиратам в рабство.
К тому времени, когда она получила бинокль назад, карета начала долгий, неспешный подъем на холм. Пандоре удалось проследить полет чайки, увидеть, как рыбацкая лодка огибает мыс, и как заяц прячется в кустах можжевельника. Тут с океана в открытое окно кареты влетел прохладный бриз, который принес моментальное облегчение от жары. Пот скапливался и щекотал ее под корсетом, а легкая шерсть дорожного платья натирала кожу до зуда. Было скучно и жарко. Она наконец вернула бинокль в кожаный ящик.
– Прямо как летом. – Пандора промокнула лоб длинным рукавом платья. – К тому времени, когда приедем, я буду красная, как вареная ветчина.
– Я уже. – Кассандра обмахивалась путеводителем, будто веером.
– Мы почти доехали. – Кэтлин уложила спящего, разгоряченного Уильяма себе на плечо. – Когда окажемся в доме, сразу переоденемся во что-нибудь легкое.
Она заботливо посмотрела на Пандору.
– Постарайся не нервничать, дорогая. Ты прекрасно проведешь время.
– Ты говорила мне то же самое, провожая на бал к Човортам.
– Я такое говорила? – улыбнулась Кэтлин. –