Вторым связным был названный брат Че – Дин. Оба парня были любимыми учениками Мастера. И буквально бредили идеей мировой революции, которая установит везде государства, основанные на справедливости, равенстве и братстве. Особенно же им импонировал «остров свободы» – Куба, и те лидеры, которые вели его народ к победе. Фидель Кастро и Че Гевара. Именно его портрет и красовался обычно на футболке у Че. А у Дина – портрет «певца свободы», Дина Рида. Сам Дин играл на гитаре и пел, на мой взгляд, ничуть не хуже своего кумира. А Че был незаменимым помощником в самых рискованных из моих предприятий, связанных с борьбой против орд хулиганствующих «фураг». И не только.
Именно ему я была обязана тем, что сумела однажды вернуть веру в себя и свой путь. И теперь должна была ответить ему тем же.
– Ты слышишь меня, Че? – негромко спросила я, подходя поближе к кровати. – Это – Рысь, я тоже вернулась!
Он не ответил, и, на мгновение, мне показалось, что мой друг уже ушел от нас.
– Не может быть, чтобы я опоздала! – сквозь слезы промолвила я, опускаясь на колени возле его кровати.
Я прикоснулась ладонью к его лицу, жизнь в нем еще была, но еле-еле теплилась. Лоб его полыхал пламенем лихорадки, а тонкие, исхудавшие, пальцы, лежавшие поверх одеяла, были холодны, как лед. Тугой ком подкатил к горлу. Я не могла потерять его сейчас, не имела права!
– Услышь меня, Димка! – взмолилась я. – Я приложила столько усилий, чтобы вернуться назад, я привела с собой Братьев Гримм, и Соболя, и Барсука! Я так хотела помочь стае! А теперь я не знаю, что мне делать. И мне так страшно!
Губы Че еле заметно шевельнулись, но с них сорвался только тихий, то ли стон, то ли вздох. Тут уж я не выдержала, обняла его за шею, прижалась мокрым, от слез, лицом к его щеке и зарыдала в голос. Моя душа отчаянно рвалась наружу, не желая оставаться в мире, где нет ничего, кроме страха и боли. Мне тоже хотелось уйти и больше не возвращаться. Темнота заволакивала взор, холод леденил душу.
Но тут, я вдруг почувствовала, как почти невесомые пальцы коснулись моего плеча, затем погладили по голове, запутались в волосах.
– Не может быть, чтобы наша бесстрашная Рысь так плакала и вслух говорила о том, что ей страшно! – голос был еле слышным, но в нем звучали все те же, насмешливые, интонации, что и раньше. – Ты всегда считала, что надо идти своему страху навстречу!
– Нет, это ты так считал! – пробормотала я, шмыгая носом. – А тебе я, всегда, могла говорить все, что угодно. И в любой момент рассчитывать на твою поддержку. Даже если против нас встанет весь мир и команда Инесс, в придачу!
– Так значит, это, действительно – ты, ведущая? – удивленно промолвил Че, неожиданно окрепшим голосом.
– Но сможешь ли ты узнать меня, связной? – прошептала я, не решаясь заглянуть ему