Лампочка успокоила движения, затихла, и мальчик вдруг снова заговорил:
– Ты выглядишь как китаец, – он усмехнулся, но усмешка звучала добродушно, – такой вежливый. Мой прошлый друг был не таким. Но мне нравятся твои узкие глаза.
– Я японец. Тору. Акияма Тору, – добавил Тору, надеясь, что несовершенство его английского не разозлит существо.
Оно запретило прикасаться к нему, но об обратном никто не упоминал, поэтому стоило быть настороже. Кто знает, что произойдёт в следующее мгновение? Тору никогда не раскрывали истинные причины ночных смертей. Может быть, его бабушка встретила свой конец, потому что странный ребёнок за матовым стеклом откусил ей голову?
Посреди размышлений Тору вдруг замер: почему сон был на чужом языке? Он настолько перетрудился в изучении английского? Или ему стоило предположить, что стоящее перед ним «нечто» было живым? Но разве чудовище не могло быть всемогущим в пределах созданного им пространства и говорить на русском или японском? Или, выбрав английский, разве он был бы таким косноязычным? Значит, бояться неприятного сна стоило только из-за тревоги, которую он вызывал? Кажется, никто не откусит ему голову и не заставит вновь встречаться с дающей непрошенные советы бабушкой.
Он чувствовал себя растерянно, будто из глубины стен на него уставилось множество кроваво-красных глаз. «Зря сказал такую глупость», – подумал Тору. Не стоит распространяться о себе, если до сих пор не уверен в том, что перед тобой стоит. «Пусть это будет человек, даже не очень хороший, прошу, Ками-сама», – пронеслось в голове.
– Приятно, – сказал собеседник и, задумчиво промычав, продолжил, – только я не хочу, чтобы ты знал моё имя. А как тебе меня называть…Проблема.
– Проблема? – переспросил Тору.
– О нет, нет, только не зови меня проблемой, – посмеялся мальчик, – придумай что-нибудь своё, японское. Ты такой забавный, что даже не верится. Думал, мне вновь не повезёт.
Тору неопределённо кивнул.
– Юмэ, – прошептал он, – я буду звать тебя Юмэ, хорошо?
Если существо с лёгкостью описало его внешность, значит, могло видеть происходящее по эту сторону стекла. «Прошлый друг», о котором было вскользь упомянуто – что он имел в виду? Ещё одна жертва? Значит, глупость об откушенной голове вовсе не была глупостью? Тору не решался спросить, но даже через несколько минут, расслабившись в почти дружеской беседе, сгорал от любопытства.
– У тебя много вопросов, да? – мальчик посмеялся, и в этот раз в смехе его Тору услышал что-то недоброе. – Ты уже заскучал. Хочешь выбраться отсюда?
Тору