– Мятежницу мы отправили в угловую камеру, чтобы она не могла переговариваться с другими, – пояснил часовой. – Будь осторожна, не приближайся к решетке.
Глафира поблагодарила и дождалась, пока стражник уйдет, а потом подошла поближе. Ксантия сидела на соломенной подстилке, подтянув к себе колени и откинув голову назад.
– Здравствуй! Я принесла тебе немного еды. Меня зовут Глафира.
Никакой реакции не последовало, хотя в глазах заключенной мелькнуло узнавание.
– Я хочу вызволить тебя отсюда, – приступила к главному Глафира и протянула хлеб сквозь прутья.
Ксантия слегка поморщилась, видимо, у нее болела голова, но приняла лепешку, фрукты и воду, а потом коротко ответила:
– Ты не сможешь мне помочь.
– Да, наверное, я выгляжу не очень убедительно. Но у меня есть опыт в раскрытии преступлений, я добьюсь, чтобы тебя признали невиновной.
– Неужели? – брюнетка окинула девушку скептическим взглядом.
Глафира кратко описала свои прошлые приключения. Ксантия выслушала их терпеливо, но равнодушно, потом спросила:
– Зачем я тебе?
– Трудно объяснить… Когда я была маленькой, одну рабыню из нашего дома обвинили в краже денег. Я знала, что она ни при чем, но доказать не могла. Ее наказали, избили плетьми, я слышала крики и чувствовала ужасную беспомощность. Больше такого не повторится: я училась у лучшего лекаря города, он объяснил мне, как рассматривать раны, определять время смерти, читать следы и обнаруживать яды. Теперь я умею находить факты, которые никто не посмеет оспорить. И я не позволю им подвергнуть тебя казни или мучениям.
Глафира гордо вскинула голову, ее глаза горели почти фанатичным огнем. Ксантия усмехнулась, слегка приподняв уголки губ:
– Со мной тебе придется сложно: я ничего не помню.
– Значит, расскажи то, что помнишь, – настаивала Глафира. – А я разберусь.
– Что ж, попробуй, – ответила заключенная, словно бросая вызов. – Я вышла из какого-то озера – понятия не имею, что я там делала – и увидела большой каменный храм. Вокруг возились люди: священнослужители и рабы. Меня проводили к главному жрецу, он предложил еду и кров. Утром я проснулась в окружении стражников, они напали, я почти отбилась, но кто-то нанес мне удар сзади по голове. И теперь я здесь.
– Погоди-ка, – потрясла головой Глафира. – Давай поподробнее: кто ты? Чем занималась?
– Не знаю. Я даже не уверена в собственном имени – как будто мне просто нашептали его на ухо, и оно не вызывает никаких чувств. Я помню себя только с того момента, как вышла из воды.
– Это странно… – протянула Глафира. – Ты зачем-то купалась в озере Мер-Уэр33, которое кишит священными крокодилами, и тебя не съели?
Ксантия развела руками, мол, сама видишь, сижу перед тобой целая и почти невредимая.
– Ладно… Какие вещи при тебе были?
– Никаких.