Какой-то неведомый инстинкт заставил мальчика вздрогнуть.
Что-то ужасное надвигалось на них.
Его отец, подскочив, проснулся.
– Что происходит? – Иона уставился на сына, недоумевая, почему тот не спит, стоит одетый и сжимает какой-то мешок.
Все еще босиком, Холт помчался к двери и выскочил на улицу.
Люди вываливались из своих домов, одни полусонные и раздраженные, другие испуганные. И тут раздался крик городских глашатаев:
– Атака! На нас напали!
Сердце подростка пропустило удар. Его мысли сразу же обратились к дракону. Детеныш, похоже, все еще спал, но шум вот-вот его разбудит.
Рев, полный боли, перекрыл звон колоколов, и все вскинули голову к небу. Казалось бы, возникнув из самой ночи, Изера взмахнула крыльями и зависла высоко над центром города. Праматерь взывала к башне, откуда в ответ донесся отдаленный рев. Всадников призвали.
Сначала у Холта подпрыгнуло сердце. Если Летный Командор и Сильверстрайк вернулись, жители города спасены – что бы ни напало на них. И все же с Праматерью тоже что-то было не так. Дрожь снова пробежала по спине Холта. И тут он заметил, как Изеру клонит в сторону. Сухожилия ее правого крыла были разорваны, а над передней лапой виднелась еще одна рана, из которой сочилась кровь, стекавшая по бледно-зеленой чешуе к животу.
– Обуйся и надень плащ, – произнес Иона дрожащим голосом. – Сейчас же, сынок. Поторопись!
В этот самый момент проснулся детеныш дракона. Паника малыша из-за потревоживших его колоколов передалась Холту и смешалась с его собственным беспокойством.
Он должен был спасти дракона. Оставлять его было нельзя.
– Холт? – Отец затащил сына обратно в дом. – Давай же. Я знаю, тебе страшно, но мы должны идти!
Холт уронил мешок с мясом и машинально нашарил свои ботинки и дорожный плащ. Подросток едва успел его накинуть и еще возился с застежками на шее, когда отец схватил его за руку и потащил наружу.
Вокруг царил полный хаос. Люди в ужасе бежали вверх к центру города – туда, где в замок вела парадная лестница. Женщины визжали, дети плакали, некоторые мужчины пытались собрать свои семьи, но другие сами рыдали от ужаса. А еще дальше, из-за восточной городской стены, доносился леденящий душу звук, от которого мороз пробегал по коже. Пронзительный, дребезжащий вопль. Так ревет умирающая лошадь или скот, отправленный на бойню.
Прежде чем Холт успел что-либо осознать, отец, не отпускавший его руку, втянул сына в поток людей, заполонивших грязную улицу.
А подросток думал только о том, как добраться до детеныша. Но даже если ему это удастся, что же дальше? Как мог слепой дракон спасаться бегством вместе с остальными?
Биение внутри Холта превратилось в короткие еле ощутимые толчки, как будто малыш тяжело дышал. Что же делать, в отчаянии думал мальчик. Он готов был броситься назад, но отец бы не отпустил. И Холт понимал почему. Такой поступок показался бы любому безумием, но если Холт этого не сделает,