– Община – это форма социального общества. Мы все делаем сообща, и каждый получает столько, сколько община может ему дать. Жильё, одежду, еду, медицину… Все поровну. А вот как мы здесь оказались? Это для нас тоже вопрос. Почти все, кто живёт здесь, здесь и родились. За редким исключением. Вроде вас, Алексей. Насколько я помню, то в последний раз люди с Большой Земли сюда попали лет двести назад. Так написано в Книге Общины. Это были четыре рыбака, которые попали в шторм, и их лодка едва держалась на плаву.
*************************************
– Получается, что я здесь чужой? – Лёшка недовольно сжал губы.
– Почему вы так считаете? – Белов чуть наклонился.
– У вас же община. Я здесь лишний.
– Почему лишний? – удивился Лаврентий. – Вы тоже человек. К тому же нам помогли. Никто не будет требовать с вас большего, чем вы можете. Живите… работайте…
Он прислонился к спинке стула, улыбаясь.
Лёшка всё равно ничего не понял. Что за община в подземелье? Странно всё!
– А что вы от меня хотите сейчас? – спросил он, понимая, что не только за объяснением слова «община» его сюда привели.
– Вы быстро соображаете, молодой человек, – восхищенно кивнул Белов и вынул уже знакомый Лёшке коммуникатор. – Не возражаете, если я запишу нашу беседу?
– Нет, – Алексей оглянулся на тихий стук двери. Это Оля принесла два высоких стакана и тарелочку, накрытую куском ткани.
– Присядете с нами? – спросил её Лаврентий Михайлович.
– Если вы надолго, то у меня есть дела в спортзале. Тренировку никто не отменял.
– А, да, конечно, – отпустил её Белов взмахом ладони.
Лёшка не переставал удивляться: спортзал, тренировка. Как живут все эти люди? Хотя да, Оля не была похожа на тех мягкотелых надутых кукол, ищущих свою удачу в борделях. Он был там всего один раз и ему страшно не понравилось.
Тогда в Сети он выловил ролик какого-то дипломированного врача с ужимками гендера из пятой строчки – бородатое лицо с накрашенными губами, глазами и волосами. Тонким голосом врач вещал, что последнему по списку гендеру, в целях лечения неких болезней, необходимо захаживать в бордель хотя бы раз в месяц и выполнять процедуру.
Показанная затем в деталях, процедура Лёшке не приглянулась – испуганный молодой парень, раскачиваясь, толкал что-то в надутые ягодицы кукле, похожей на туроду. Кукла почему-то стонала, а потом стала орать так, будто её резали. Лёшка тогда чуть с вышки ретранслятора не свалился. Ролик выглядел жутковато и противно, но поскольку собрал немалое количество денег, то Алексей решил сходить в бордель – полечиться. Деньги у него были.
В Североморске, где он работал, было единственное заведение на весь город, зато большое, четырёхэтажное. На первом этаже за администраторской стойкой сидели представители всех восьмидесяти узаконенных гендеров. Лёшка долго стоял столбом посредине холла и читал их названия, высвеченные на огромном настенном экране.
– Ты