В любом случае, за пару дней князь с Семеном и Гридей постарались максимально подробно рассказать воеводе Телепневу все, до чего дошли с использованием новинок сами, и согласовать возможные совместные действия. Воевода этот, как оказалось, был заочно им знаком (его родной город, где он, собственно, и воеводствовал, был не так далеко от Рязани), а семью его знали все, и даже сам старец – оказался воевода из Оболенских. Вышло забавно, когда Телепнев долго и как-то… восхищенно матерился, услышав в машине (конечно, ему тоже все из будущего показали) песню Малинина, про корнета и поручика. Похоже, хитрый Еропкин, в первый свой приезд ее услыхав, провел там какую-то каверзу, по крайней мере, Седову так показалось… Но именно после этого воевода оттаял. Видимо, человек просто не сразу сходился с незнакомыми людьми, дело обычное.
Москвичи уехали по стремительно тающему снегу, прихватив с собой гонца из выздоравливающих раненых, зато оставив еще и короб с ракетами, восемь штук всего успел для них сделать Димитрий (гости передали, что теперь будет больше, потому как отдали ему всех пороховых мастеров во Пскове, и попробует он наладить массовый выпуск, ну, как массовый – в понятиях 16 века, конечно). Вернулся Петр, сообщив, что вроде как и правда – идут дела у Пимена, и время есть дальше по их задумкам ему работать, а орденцы в Ревеле несколько успокоились пока. И тут прискакал дозорный с юга. Как передал ему прибежавший на лыжах разведчик, в той самой деревне, где войска ливонцев собираться начали, замечены были всадники, и удалось узнать от деревенских, что ждут и рыцарей, а те в крестьянских-то халупах долго жить не будут, похоже, готовы они.
Неизвестно, как остальные, а Седов сразу вспомнил, с каким напряжением они отправляли своих на ту, первую битву на южный тракт, и с каким напряжением ждали ее результатов… Сейчас вышло проще, по-деловому как-то. Уходили из замка все. Ну, почти – оставался на хозяйстве Федор, у которого на самом-то деле было больше всех настоящей работы сейчас – близилось время весенних работ, которые «весь год кормят», и он уже был весь в запарке, проверяя семена, плуги, тягло, начав разбираться с землями для посадки… Но – все эти сугубо мирные дела зависели от результатов очередной схватки, увы… причем явно не последней. Оставалась Милана, попросившаяся было с ними – раненые-то будут… Но князь отказал, сказав, что, если удастся все, то сюда к ней они раненых довезут, ну, а нет… Сам князь пошел в этот раз во главе бойцов, и Гридя тоже, потому как на его людей многое было завязано в этот раз (а с ракетами только они обращаться и умели), а на северную засеку снова отправился Петр, только что с той стороны вернувшийся. Послали гонца и в малую усадьбу, предупредить, что у них тут затевается. Была опасность согласованной атаки с трех сторон (или с двух), но вероятность такого и князь, и Семен, и Петр оценивали как малую. Семен, кстати, хоть и носил руку все еще на перевязи, но уже разрабатывал кисть кожаным мячиком (кривеньким, так что скорее, валиком) по подсказке