На его тонких губах снова расцвела щемящая улыбка. Иногда мне казалось, что он скучает по маме и, может быть, все еще ее любит. Я знаю, что он пытался удержать ее, попробовал начать все сначала, но каждый раз несовместимость культур снова и снова порождала между ними раздор и непонимание, поэтому, чтобы не возненавидеть друг друга, они решили расстаться.
– Как у тебя дела? – спросил отец, садясь напротив меня.
Каждый раз, когда я приезжала, он усаживал меня за стол, угощал обедом и, глядя на то, как я ем, расспрашивал о жизни.
– Нормально, – ответила я, отпив горячего бульона и отправив в рот дольку яйца с размокшим желтком.
– Как мама?
– Потихоньку. Все свое время проводит в университете, даже про меня порой забывает, – пожаловалась я на родительницу.
Когда мама вернулась в Россию, то, отдав меня бабушке, отправилась доучиваться в магистратуре, а затем в аспирантуре, чтобы стать преподавателем в университете, в котором когда-то училась. Сейчас она доктор наук, автор нескольких книг о культуре и обычаях востока. Несмотря на ее занятость, я ею горжусь. И папа тоже.
– А про свои путешествия ты ей еще не рассказала? – задал новый вопрос отец.
Лапша так и застряла у меня в горле. Разговоры на эту тему я не любила. Секрет – он на то и секрет, что его ни с кем нельзя обсуждать.
– Тебе следует все ей рассказать, – заметил отец, расценив мое молчание как отрицательный ответ.
Кашлянув, я отставила миску с лапшой в сторону и недовольно посмотрела на отца.
– Не заставляй меня пожалеть о том, что я доверила тебе эту тайну.
– Мей, это опасно! Ты можешь погибнуть!
– Я Майя, пап, – поправила его я. – От тебя у меня только фамилия, не приписывай еще и имя.
Я понимала, что это его обидит, но ничего поделать не могла – слова сами слетели с языка. Мысленно обругав себя, я принялась усердно набивать рот лапшой. Лучше пусть буду выглядеть как свинюшка, чем позволю сказать себе еще что-то обидное.
Мы просидели в молчании до тех пор, пока я не поела. Горячая пища сделала свое дело: меня потянуло в сон. Еще не было и десяти вечера, но сил на прогулку, которую я хотела совершить после еды, уже не было.
– Принести чаю? – спросил отец, когда я отправила в рот последнюю лепешку.
Я помотала головой.
– Немного почитаю и спать. Устала.
Завтра меня ждал ранний подъем, потому что в планах была еще одна дорога – в Нанкин.
– Снова твое путешествие? – недовольно поинтересовался отец.
Я кивнула. В темных глазах отца отразилась грусть. Он понимал, что последние пару лет я стала приезжать к нему чаще не из-за того, что скучаю, а из-за своего увлечения, однако никогда меня за это не упрекал. Лишь волновался и предупреждал, чтобы я была осторожной.
– В этот раз куда?
– Нанкин.
– Как далеко?
– Еще не решила.
– Ну