– А тебя, чумазый рот, не спрашивают, – откликнулся дородный торговец, – мыслимое ли дело – для неумытых парады устраивать? Что они и понимают в этих представлениях?
– Ты, батюшка, не суди, – огрызнулся мужичок, – императрице-матушке виднее.
От препирательств отвлекли всё те же фурии. Они вдруг достали откуда-то из-под лохмотьев кувшины и стали поливать толпу чем-то красным, напоминающим кровь. Народ улюлюкал, а купцы, стряхивая с тулупов бурые капли, тихо ворчали, не рискуя вслух высказать неодобрение. Мало ли кто в толпе наблюдает, вмиг в покои каменные доставят на казённые харчи. Алые пятна, растёкшиеся по снегу, залихватские разбойничьи песни, доносившиеся от повозки, багровый закат, накрывающий город…
Глава 6
«Кривулька похожа на волшебный замок. Я становлюсь маленьким, совсем крошечным, чтобы попасть в него, спрятаться от злобных монстров. Это не мама, не папа Саша, это монстры, я знаю. Никитка, с которым дружил, когда мы жили у бабушки, давал свой планшет поиграть в Майнкрафт. Там тоже были сначала люди, а потом превратились в зомби. Их надо было убивать, чтобы хорошим людям хорошо жилось. Неужели надо убивать маму и нового папу? Может, их можно расколдовать? А может, папа Саша – злой колдун? И он заколдовал маму, я же видел, как он её целовал. Если сильно-сильно зажмуриться, можно просто исчезнуть. Ну же, сильнее, сильнее, руки становятся меньше, теперь ноги. Ещё, ещё…»
– Олеська, иди сюда, посмотри на своего идиота. Я уже час за ним наблюдаю, сидит молча, уставившись в стенку. Эй, придурок, я к тебе обращаюсь.
– Саша, отстань от него, пусть сидит, он же не шумит, не мешает тебе. И мне не мешает, – женщина призывно изогнулась, – может в спальню, дорогой?
Стянула блёклую футболку, оставшись в кружевном бюстгальтере. Ей нравился новый бойфренд, и она не жалела, что пришлось бросить свой город, примчаться к нему за тысячу километров. Да и о чём жалеть – пепелища одни. А здесь второй месяц на съёмной квартире просто сказка. Саша – изумительный любовник, какие бабочки, в животе мечутся огромные птицы. Если бы не Димка… Ведь просила мать, но та наотрез, будто и не внук ей. Личную жизнь она строит, в её-то годы. Старуха, сидела бы дома, воспитывала пацана. А Сашка брутальный такой. Мальчишке не хватало мужской руки.
– Урод, уро-о-од, эй, отвлекись от стены, когда с тобой отец говорит, – молодой мужчина поднялся из-за стола, ухватил за вихор сжавшегося в углу за диваном мальчишку и начал таскать по полу.
Светлые волосики кружились по комнате в столбах тусклого февральского света.
– Отстань от него, – Олеся попыталась вырвать сына из рук звереющего любовника.
– Пусть учится понимать, что значит мужик в доме. Избаловали его со своей мамашкой. И не больно ему, не переживай, вон зажмурился, губы сжал – ни визгу тебе, ни писку. Меня знаешь как воспитывали, по неделям сидеть не мог. И ничего, вырос.
– Да ещё какой вырос, – в голосе женщины появились хриплые