Размышления прервал стук в дверь. Маленькая фигурка, закутанная почему-то в одеяло, топталась на подмёрзшем крыльце.
– Наконец, холодно ждать-то, – фигурка отодвинула оторопевшего Антона и прошла в дом.
– Кто вы?
– И тут нет, – фигурка скинула одеяло и оказалась молодой, коротко стриженной девушкой, одетой в спортивный костюм. Калош она не сняла, так и ходила в них по комнатам, что-то выискивая.
– Что вы ищете? Почему в моём доме?
Девушка замерла, будто споткнувшись, обернулась на мужчину и застыла.
– Что вы ищете, может, я помогу? – Антон решил разрядить паузу, от взгляда светлых, почти бесцветных глаз было неуютно.
– Жизнь. Но жизни нет. Хотя неправда, она есть, но её слишком мало, почти не осталось.
– Жизнь?
– Жизнь, – с выдохом, совершенно буднично ответила незнакомка и отправилась на кухню.
– Вот ты где. Пойдём-пойдём, – на пороге возник Илья Ефимович. – Извини, Антон. Это Юлечка, её привозят на лечение. Я их с мамой селил в твоём доме, вот она и пришла. Безобидная она, но беспокойная, всё время уходит.
– Здесь тоже нет, – сообщила она соседу, послушно закутываясь в выцветший плед.
– Разумеется. Пойдём. Беда, – обратился он к Антону, – обычно она с сопровождающими, а в этот раз мать оставила на пару дней на наше попечение.
– А что она искала? – не выдержал молодой человек.
– Она всегда ищет жизнь.
– Её тут нет. Всё умерло. Умер даже воздух, а мёртвым воздухом дышать нельзя. Мёртвые тени, я видела, мёртвое время. Это потому, что больше нет любви, она ушла, давно ушла и забрала с собой жизнь.
– Странное безумие…
– Кто знает, кто знает, – взгляд Ильи Ефимовича задержался на Антоне. – Извини, сосед, пойдём мы, завтракать пора. Ты заходи к нам, не стесняйся.
Чёрная кошка топталась на старом снимке, пришлось согнать. С фотографии улыбалась смешливая девчонка с потрёпанной тетрадкой под мышкой.
Странный город, похожий на лабиринт: за каждым поворотом новые загадки и ни одной разгадки. Антон второй час бесцельно колесил по узким разбитым улочкам Колышлевска. В голове роились бестолковые мысли, возникали и тут же умирали необъяснимые желания. В какой-то миг он понял, что город получил над ним необъяснимую власть, что вернуться в мир привычных понятий, где всему своё время и своё место, в мир, расчерченный по причудливым лекалам, но смирившийся с неизбежностью, всё сложнее. Он почему-то представлял своё будущее в старом доме, представлял, как приводит в порядок дедов сад, расчищает заросшие тропинки, разбивает цветники и газоны.
Пискнувший