И сейчас, когда они переехали, Сьюзен казалось, что виноградник – это новый, непослушный ребёнок, которому необходимо посвятить всё своё время. И матери совсем не до разговоров со взрослой дочерью, у которой уже давным-давно, незаметно для всех, началась своя собственная самостоятельная жизнь…
…Сьюзен достала книгу, которую привезла с собой из дома и, открыв на последней, чистой, странице, обнаружила листья виноградной лозы. Они всё ещё сохраняли аромат созревающего винограда. Девушка вынула из букета, подаренного Мартином, небольшой цветок и вложила его в книгу. Воспоминания о случайной встрече и сегодняшнем первом свидании, как будто навсегда, становились многообещающим началом следующей главы.
Она улыбнулась от этой мысли и радостного ощущения, что в её жизни наступают перемены. Приятные сны постепенно забирали в плен сознание Сьюзен. В какой-то момент она почувствовала, что страстно нуждается в том, чтобы Мартин оказался с ней рядом, и она могла видеть его искренние влюблённые глаза и ощущать трепет и восторг от его прикосновений.
Глава 15
Утром Мартин услышал странный шум и громкий детский плач. Он быстро оделся и открыл дверь. Это была Кэтрин. Из-за её беспрестанных всхлипываний невозможно было понять, что она говорит. Из комнаты напротив жутко пахло гарью и валил серый дым. Наощупь пробираясь к окну, Мартин открыл форточку, размахивая попавшимся под руку полотенцем. Судя по всему, Стефани что-то готовила на плите, позабыла выключить и убежала в прачечную на работу. Мартин убрал старую железную сковороду, на которой догорали чёрные угольки, и внимательно посмотрел на Кэтрин:
– Что случилось? Почему твоя мама ушла и не выключила плиту? – взволнованно спросил он.
Но девочка только плакала, и понять, что тут происходит, было абсолютно невозможно. На столе Мартин увидел сложенную вдвое бумагу, развернув которую он смог прочесть: «Уведомление». Работодатель Стефани уведомлял её о том, что прачечная, в которой она работала, закрывается и оплаты за этот месяц не будет. Подумав минуту, Мартин вышел из комнаты и через мгновение вернулся с небольшим газетным свёртком в руках. Он положил в него немного денег из тех, что дала ему Софи на поездку в Лондон. Сверху, в свободном месте над новостными колонками, он надписал: «Стефани, это деньги на еду. Прошу, не отказывайтесь». Мартин присел на стул и обнял девочку, как будто это был его собственный ребёнок. Она долго всхлипывала, потом замерла на секунду, посмотрела на Мартина и, обняв за шею, положила голову ему на плечо. Какое-то время он ещё находился в комнате рядом с Кэтрин, дожидаясь, пока она окончательно успокоится, потом встал и, попрощавшись, торопливо направился к выходу. Кэтрин залезла на стул, чтобы посмотреть, как «дядя Марти» будет выходить из