и адреналин делали свое дело, наскоро стянув рану, он вновь погнал автомобиль. В глазах темнело, кровь обильно проступала через куртку, боль усиливалась с каждой минутой. Звать на помощь или обращаться в милицию было опасно, любое постороннее вмешательство грозило чудовищной смертью девочке. Симон понимал, что только он сам может спасти сестру. К счастью, автобус не успел далеко отъехать от города, и через два часа, как он вышел из леса, юноша уже припарковывался во дворе дома. Все окна их квартиры были темные, только в кухне по-прежнему горел свет. Юноша сунул руку в карман и с радостью обнаружил в нем ключ. В этот ночной час все спали. Симон бесшумно поднялся на свой пятый этаж и так же, почти бесшумно, сам открыл дверь. Никто не выбежал к нему. Сердце у мальчика замирало от волнения. Из кухни доносился храп. Симон мгновенно принял решение, он прокрался в кухню. Страж его сестры, привалившись к стене, спал, испуская винные пары, рядом стояла допитая бутылка вина. Того самого, которое осталось после поминок отца Симона. Юноша открыл кухонный стол, достал самый большой нож, которым мама разделывала мясо и, подойдя к преступнику, вонзил тесак по самую рукоятку в сердце бандиту. Храп перешел в хрип, Гуня, дернувшись пару раз, затих, на пол потекла кровь. Юноша снял скатерть со стола и набросил на труп. Симон сейчас ничего не испытывал, то ли наркотик глушил все эмоции, то ли стресс и жажда жизни заставляли его действовать так. Элла не выходила из своей комнаты. Но Симон чувствовал, что с сестрой все в порядке. Юноша не хотел, чтобы девочка видела его рану. Симон прошел в ванную комнату. Включив свет, он увидел, что его живот почти до самой груди пересекает грубый уродливый шов, из-под которого продолжала сочиться кровь. Юноша взял из шкафчика баночку с зеленкой и всю ее вылил на рану. Потом, не зажигая свет, и ступая, как можно тише, он направился в комнату, где в комоде хранились бинты и марля, а в стареньком деревянном гардеробе висела одежда. Найдя нужное, Симон вновь вернулся в ванную и перевязал себя. Поверх бинтов он положил на рану марлю и несколько полотенец, надел чистую рубашку и легкую джинсовую курточку, вместо той, испачканной кровью.
Симон знал, что в шкафу среди книг стоит трактат по живописи, в котором мама хранила небольшую заначку. «Так, на всякий случай», – смеялась она. Сущая мелочь, но, в данном случае, когда у юноши совсем не было денег, и эта мелочь была необходима. Симон достал книгу. К счастью, бандит не обнаружил схрон, фолиант по искусству в семье художников, не привлек внимания преступника. Несколько купюр все еще находились между страниц. Мальчик сунул их в карман брюк. Теперь Симон пошел в комнату сестры. Он осторожно включил люстру. Девочка спала поверх постели, даже не раздевшись, рядом с ней лежала ее любимая пестрая собачка. Симон тронул сестру за плечо. Элла проснулась, увидев брата, малышка улыбнулась.
– Ой, Сим, наконец-то ты пришел. Где ты был?
– Я ездил по делам. Собирайся, я пришел
