Это на двенадцать процентов больше, чем на прошлой неделе.
– Хорошо, – киваю я.
– Впрочем, кое-что меня смущает, – хмурится Йонас.
– Погоди, – отвечаю я.
Я хлопаю по плечу девушку, которая все это время сидела у меня между ног и сосала член. Ее зовут Петра. Это одна из наших барменш – одна из лучших, вообще-то. Языком она управляется не хуже, чем руками. Неплохое дополнение к утомительному процессу сведения баланса. Но обычно я не кончаю. Как бы усердно Петра ни работала, мой член жив лишь наполовину, как и все остальное во мне.
– Можешь идти, – говорю я ей.
Петра встает из-за стола, отряхивая колени своих узких черных брюк. Сверху на ней топ в виде корсета, наполовину расшнурованного, чтобы демонстрировать щедрое декольте. Помада размазана вокруг рта.
Йонас ухмыляется, понимая, что все это время мы были в комнате не одни. Он оценивающе оглядывает бюст Петры, а затем ее зад, когда девушка выходит из кабинета. Впрочем, не то чтобы он видел их в первый раз.
– Как она? – спрашивает брат. – Мне пока не выпадала честь.
– Нормально, – бросаю я. – О чем ты хотел рассказать?
Йонас снова становится серьезным, возвращаясь к делу.
– Думаю, кто-то из барменов нас обкрадывает.
– С чего ты взял?
– Я взвешивал бутылки. Не хватает тридцати восьми унций[9].
– Кто-то слишком много наливает?
– Нет. Я поставил на горлышко дозаторы.
– В таком случае, этот кто-то либо угощает друзей, либо прикарманивает нал.
– Это точно, – соглашается Йонас.
– Я понаблюдаю сегодня.
– Отлично, – говорит Йонас и снова расплывается в ухмылке, скрещивая руки на груди.
– Что? – раздраженно спрашиваю я.
– Ты собираешься убрать член в штаны?
Я смотрю вниз на свой пенис, все еще перемазанный помадой Петры. Я уже и забыл о прерванном минете. Нахмурившись, заправляю член обратно.
– Доволен?
– Вполне, – отвечает он.
Мы направляемся в зал.
Ночь только набирает обороты – гости выстроились у барной стойки, на танцполе становится тесно, все кабинки со столиками уже заняты.
Я оглядываю многолюдную суету и вижу деньги, деньги, деньги. Официантки засовывают наличные в передники, разнося посетителям напитки с четырехсотпроцентной наценкой. Бармены снова и снова проводят кредитными картами, и каждый взмах – еще одна капля в море денег «Братерства».
Стены в клубе оклеены газетной бумагой, кабинки обиты бархатом насыщенного изумрудного цвета. Тусклое, водянисто-зеленое освещение создает узорчатые тени, из-за которых кажется, что посетители идут по высокой траве.
Это самые настоящие джунгли, и я их король. Посетители, сами того не подозревая, оказывают мне почести, пока я осушаю их кошельки с каждым напитком.
Я занимаю наблюдательную позицию в углу танцпола, делая вид, что слежу за посетителями, но на самом деле не свожу глаз со своих