И коронуюсь тотчас, как вернусь.
Тогда и шахом ты меня зови!
Али-Кули хан
Богатства да умножатся твои!
Ага-Мухаммед хан
Потребуешь любых себе наград.
Али-Кули хан
Спешу исполнить, царственный мой брат!
Али-Кули хан выходит. Затемнение
Сцена 15
На стенах Шуши. Шум битвы. Входят царевич Александр и карабахский поэт Вакаф89
Александр
Опять хлопок…
Свезли к нам старый хлам –
От их мортир ущерб ничтожный нам.
Мальчишки, что стреляют в голубей,
Сильнее бьют, проворней и точней…
Ни пушек стенобитных, ни машин.
С такой твердыни мог бы я один
Оборонять единый к нам проход…
Исход осады ясен наперёд.
А вид какой: откосы да холмы,
Вершины, кручи, гордые орлы,
Глядящие на нас из облаков…
Потуги бесполезные…
Каков:
Нагайками ущелья закидать!
Уж если он задумал нас пугать,
То пусть сперва пришёл бы посмотреть
На тот оплот, которым овладеть
Бахвалился, не зная наперёд,
Что встретит он, когда сюда придёт.
Стрела, пущенная от осаждающих, ударяет в башню и отлетает к ногам царевича Александра. Александр поднимает стрелу
Александр
Персидская стрела.
На ней лоскут –
И письмена арабские.
(поэту Вакафу)
Мой друг,
Да тут стихи.
Так ты их и бери!
Прошу, прочти послание Аги!
Вакаф
Люблю стихи я персов, но милей
Рождённые на родине моей.
(читает)
“Тот неумолчный ливень из камней
Есть гнев небес на дерзостных людей.
Пустая трата сил и слепота –
В стеклянном замке затворять врата…”
(царевичу Александру)
Стихом на стих, ответ нам нужно дать!
Дозволь же мне, невежде, отписать!
Александр
Коль предстоит нам слово дать перу –
Поэту отказать я не могу.
Сцена 16
У стен Шуши. Шум битвы.
Входят Ага-Мухаммед хан, корчибаши 90 Садых-хан шагахский и нукер Аббас-бек
Садых-хан шагахский
Лишь горстка их успела ускользнуть:
Пальба со стен отрезала нам путь.
Врагам нанёс смертельный я урон…
Ага-Мухаммед хан
Так отчего ж шушинский гарнизон
Не пожелал ворота мне открыть?
Садых-хан шагахский
Упрямцы рассудили, что простить
Не снизойдёт великий царь царей,
Коль до сих пор не видели людей,
Отпущенных за прежние грехи.
Ага-Мухаммед хан
Проступки их не слишком велики,
И смертный час бы встретили легко,
Но коль на них прозренье не сошло,
Мучения умножатся стократ…
Мортиры