Весь мир покачнулся, все ее спокойствие исчезли сразу. На их месте возникла маленькая жгучая искра. Она начала расти, и росла, и росла, пока не заняла каждую клеточку ее тела, которое Джоли выгибала, тренировала и растягивала больше часа. А поскольку упражнения были сложными, то почти во всем теле ощущалось приятное жжение.
– Спасибо, – съязвила она. – Уж я-то могу вообразить, о чем вы думали, пока смотрели на меня через окно.
Она направилась в старую часть города. Возможно, лучше спокойно прогуляться по пустым утренним улицам, чем сразу направиться в гостиничный номер с идущим сзади Габриэлем, который только того и ждет, что она приведет его прямо туда.
Допустим, может быть, не лучше, но уж точно умнее.
«Пфф. Зря ты так думаешь, – угрюмо запротестовало ее тело. – Давно пора какому-нибудь психологу заняться изучением коэффициента тела, чтобы уравновесить все эти тупые E.Q.[48] и I.Q.[49]».
– Ты можешь, – его ухмылка вернулась на прежнее место, – представить себе, о чем я думал? Неужели? Мы могли бы сравнить картины, возникшие у нас в голове. Просто чтобы посмотреть, одинаково ли у нас работает воображение.
У нас? То есть у нее и у мужчины, который придумал невероятно изысканную, хрупкую Розу с тающим золотым сердцем? Ее собственное сердце растаяло при этой мысли.
Вполне можно было предположить, что этот мужчина мог быть… элегантным. Куртуазным. Заботливым и изысканным. Поэтичным. Готовым расстелить свой плащ у ног женщины.
Почему бы не притвориться таким хотя бы на денек? А не заявлять открыто, что ей хочется, чтобы он занялся с нею диким животным сексом, о чем они оба в принципе знали.
Джоли взглянула на Габриэля, когда извилистый спуск привел их на еще одну маленькую place со старинным фонтаном, украшенным мраморной звериной мордой. Струя воды вытекала из пасти и падала в крошечный бассейн, окруженный скамьями в форме полумесяца. Толстые зеленые лозы жасмина с нежными белыми цветами полностью покрывали стены. Ранним утром place была еще в тени, и в тишине слышались только звуки воды и их шагов.
Она остановилась перед фонтаном, и когда Габриэль поравнялся с ней, подвинулась так, что оказалась лицом к нему, но по другую сторону бассейна.
– Вам повезло, что вы такой пылкий, – горько сказала она.
– Я знаю, – с отчаянием произнес он, засовывая руки в карманы и прислоняясь плечом к жасмину. – Невыносимо думать, какой была бы моя личная жизнь, если бы при таком темпераменте я был бы уродом. Так о чем я говорил?
– Вы так… невероятно… высокомерны.
– Я знаю. – Его голос звучал раздраженно. – Но не вижу, в чем был высокомерен с тобой. Кажется, игнорировать твои сигналы было бы гораздо более высокомерным, но, видимо, я и понятия об этом не имею.
Ее сигналы. Она скрипнула зубами, чтобы преодолеть желание обеими руками схватить его за волосы, с силой