–Знаешь ли ты, Ваня – настроение у князя явно резко улучшилось, и он, как оказалось, был совсем не прочь пояснить кое-что своему нерадивому подданному – за какие чудеса святого Николая Чудотворцем называют, и кем он был при жизни?
–Ну… он был предстоятелем, епископом, по ихнему, в Мирах Ликийских… – Еропкин знал это, точнее, его учили когда-то, но сейчас эти знания не то совсем вылетели у него из головы, не то просто он не мог пока сосредоточиться. Но государь не рассердился на него, даже выражения лица не поменял, а продолжил, скорее для себя, чем для постельничего:
–Николай-Чудотворец, Ваня, при жизни ни одного чуда не совершил… А епископом его сделали за честность да справедливость его… Из жития же его известно, что он, будучи предупрежден господом, вернулся с середины пути, когда троих невинных в его городе казнить хотели, и от смерти их спас, а еще – что помог он золотом некоему семейству бедному, в котором три дочери на выданье были, и без того приданого им, по их обычаям, только в блудницы идти было… Разве это чудо – за справедливость встать, да тем, что имеешь, с людьми поделиться?…
Еропкин слушал молча, кое-что, действительно, вспоминая, а кое-что узнавая впервые – сына боярина, как оказалось, учили хуже, чем царского наследника.
–Известен же он, как покровитель всех, несправедливо обиженных да засуженных, и, сдается мне – много кого там, в Ливонии, к таким отнести можно, да кое-кого из рязанцев, пожалуй, тоже, а?…
Иван с трудом поспевал за словами государя, но, ухватив раз мысль за хвост, ее уже не отпускал. Так значит, он считает, что этот старец?…
–Еще ему повсеместно молитвы приносят болящие, желающие получить исцеление, и в листах из Ливонии от старца есть сведения о неких мелких животных, что болезни вызывают, да и о лекарствах его ты сам кое-что рассказывал…
Постельничий сообразил, что та тяга к чистоте, которую там рязанцы установили, кое-какие рассказы старца, лекарства его из будущих времен, и, действительно, один из листов, с ним самим переданных, об этом говорят, а князь продолжил:
–Еще к святому Николаю принято обращаться путешественникам да мореплавателям, чтобы путь их скор, безопасен да успешен был. Не так ли оно у князя Рязанского и соратников его вышло, когда они через мои земли – враждебные им, считай – в короткий срок и сухим путем, и водой прошли без задержек да потерь до цели своей?…
Теперь Еропкин вполне успевал за мыслями государя, и даже был с ними согласен – это все вполне совпадало, но оставалось главное:
–Но как же, государь, если он сам то отрицает, и вообще взгляд на веру Христову имеет.. особый?
Князь Василий посерьезнел:
–Есть, Иван, у Церкви люди разные. Есть святые подвижники, что веру Христову среди язычников и иных нехристей продвигают истово. Есть те, что все службы знают наперечет, от и до, в какие даты что отмечать, да как. Есть, что в Писании разбираются, досконально, все примеры да аллегории с притчами из