Осталось обогнуть длинный корпус из силикатного кирпича: вот они – турник, брусья, лесенки… Уже не так пахнет краской. Теперь все запахи перешибает хлорная известь, которую накидали в яму «холодного» очередные счастливчики.
Пол-первого. Обед для офицеров почти готов. Салат из капусты и тёртой моркови, суп солдатский, гороховый; на второе только ещё начала шкварчать наспех нарезанная толстыми кусмарями картошка.
Едят, треплются не о службе – о чём-то постороннем, гражданском, чего Лёшке не видать ещё полтора года: о рыбалке, отпусках, поездках на юга. Майор Кабаков пытается вставить что-то про диоды… Со вторым блюдом что-то не так: картошка, оказывается, сыроватая.
Встают к раздаточному окну темно-зеленой кучкой:
– Бирюков, ты бы её с лучком!
– С поджарочками, с поджарочками…
– Маслица надо было побольше.
Грач тепло подмигивает Лешке хитрым глазом.
– С поджарочками, с поджарочками, – токует «особист» Атрощенков. По его нервному маленькому подбородку стекает капелька масла…
Дружно уходят – наверно, пить «бразильский» к начальнику в кабинет…
– Спасибо…
Лёшка скидывает недоеденную картошку в бак с помоями – подхозным свиньям сегодня будет сытно…
Теперь накормить Кеклицева. Сержант подменился, временно передал повязку и спешит поесть, пока не попёрла в столовую основная масса. Он из Еревана, но русский. Хвастливый, шумный, в каждой бочке затычка… Очень любит быть в центре внимания.
«Образцовый сержант» – всерьёз считают Кабаков, Толстый и Гнутый.
«Хитрован», «балаболка», – почему-то уверены Грач и все солдаты.
Служба на «Гербовом» потекла для Лёшки размеренным спокойным ожиданием очень нескорого дембеля. Все его мысли, что бы он ни делал, упирались в воспоминания о доме и аморфные мечты о том, чем он займётся, когда отслужит и приедет в свою такую желанную красавицу-Москву. Может, и правда, поговорить ещё раз с особистом, наобещать что-нибудь… «КГБ бессмертно» – вспомнились слова вожака гарнизонных комсомольцев. Наверно, уже экзамены сдаёт, в увал домой ходит. А комсомол-то распустили – самоликвидировался союз ленинской молодёжи…
Неделя прошла, и немного разочарованный Изюмов вновь принял ключи от кухни и склада.
– Бирюков – поездной наряд, – выкликнули на боевом рассчёте в тот же вечер.
Повезло!
4.
Сергею Кеклицеву нравится ощущение своей маленькой власти над людьми. Власти на час. Всего на какой-то час, пока кандалакшский поезд в два-три вагона, непременно с прицепленным московским, неторопливо и аккуратно продвигается вглубь погранзоны.
Местные и те, кто часто ездит, знают, что в Ёне застава