– Не означает ли это, что спальня – последнее место, где она побывала? Или провела здесь больше всего времени. Она, потому что я не представляю себе киллера, который душится крадеными духами, будучи при этом мужчиной.
– Возможно. Мне нужно проверить мастерскую. Если боитесь, заприте дверь спальни.
– Я не запрусь в спальне. Вы читали «Сияние»?
– Ради всего святого!
Смирившись, он вернулся к лестнице и стал подниматься. Она шла за ним, вцепившись в его ремень.
В иной ситуации большое захламленное и красочное пространство заворожило бы ее. Теперь же она прислушивалась к каждому звуку, готовясь к нападению. Но видела только столы.
Мольберты, холсты, баночки, пузырьки, тряпки. На стене висела массивная пробковая доска, вся сплошь в фотографиях, набросках, наспех нацарапанных записках.
Она почувствовала запах краски, скипидара, мела.
– Здесь много запахов, – констатировала она. – Не знаю, можно ли ощутить духи.
Она взглянула вверх, в большой купол света над зоной гостиной с длинным кожаным диваном, парой столов, лампой и сундуком.
И тревога несколько сгладилась – настолько, что она отпустила его ремень и отступила, чтобы лучше рассмотреть комнату.
Десятки холстов были прислонены к стенам. Она хотела спросить, что вдохновило его написать эти картины, а потом составить таким образом. Что он делает с ними?
Но сейчас, похоже, не время для вопросов.
И тут она увидела русалку.
О, боже, как она прекрасна. И ужасна. Ужасает так, как способна только истинная красота. Она не спасет их, верно? Она не Ариель, ищущая любви, мечтающая о человеческих ногах. Море – единственный любовник, который ей нужен. Она будет хладнокровно наблюдать, как тонут моряки. Если кому-то удастся добраться до ее скалы, его участь будет еще страшнее, чем судьба утопленников. И все же последнее, что он увидит, – ее красоту.
Ей хотелось коснуться этого гибкого, всеми красками переливающегося хвоста. Пришлось заложить руку за спину, чтобы удержаться.
– Как вы назовете картину?
– «Она ждет».
– В самую точку. Интересно, кто это купит? И увидят ли они, что именно вы нарисовали, – или только прекрасную русалку на скалах над бушующим морем?
– Зависит от того, что они захотят увидеть.
– Значит, они не умеют смотреть. И это меня отвлекло. Здесь больше никого нет. Она приходила сюда – и ушла.
Лайла повернулась и увидела, что Аш наблюдает за ней.
– Нам следовало бы вызвать полицию… – нерешительно сказала она.
– И что мы им скажем? Что мы унюхали запах духов? Но он рассеется, прежде чем они успеют доехать… Да и все в порядке, ничего не пропало.
– У Джули пропало. Она, возможно, и здесь что-то взяла. Какую-нибудь мелочь. Сувениры, безделушки. Или это неважно?
– Неважно. И здесь она искала не вас. Но что-то искала! У Оливера было что-то, что ей было нужно. Что? Она бы не нашла это здесь.
– Это означает, что она будет продолжать