Лиза объяснила себе это пожелание тем, что живет он, видимо, в дремучем лесу, этот миллионер. Или дом имеет громадный, без соседей, почему нет?
Итак, девушка должна быть домоседкой, скромной, тихой, нетребовательной, уметь соглашаться во всем со своим мужчиной. Он хотел бы, чтобы ее представление о нем не отталкивалось от его внешности или возможностей, но от ее собственного желания любить и принадлежать ему.
Лиза пока еще плохо связывала в смысл эти слова, но внутри ее, ниже живота, странное дело, они находили отзыв. «Принадлежать ему»… Лиза откинулась на спину и закрыла глаза. Как это? Принадлежать… она еще никогда и никому не принадлежала. Наверное, это больше, чем просто постель, подумала она. Наверное, это…как венчаться…
Память с готовностью воспроизвела картинку с обложки дамского романа, из тех, имеющихся в наличии в их доме, где персонажи, он и она, взявшись за руки, шли по парку в сторону прекрасного будущего.
Мама уже давно не покупала модные журналы, а присела на это чтиво, пользующееся успехом у женщин ее заводской бригады. Книженции стоили недорого, и у девушек, работающих на заводе, на них всегда находились деньги, а обменный пункт, своего рода библиотека в раздевалке, обеспечивала читательниц нескончаемым потоком свежих историй о любви.
Лизе приходилось пробегать глазами по некоторым историям в силу нахождения книжечек в том самом месте, в котором сосредоточился интеллектуальный центр их семьи, где читать сам бог велел, и где маме читалось лучше.
Итак, Он заботится о ней, Она преданна ему, сюси-пуси, в итоге у них – все пучком.
3
Жизнь заставляла казаться своей же противоположностью, поэтому Лиза научилась казаться скромной и нетребовательной девушкой. Вне дома никто не смог бы упрекнуть ее вызывающим поведением или назвать ее наглой.
А вот дома приходилось показывать зубки, отстаивая свою независимость, потому что зависеть от постоянно выпившего отца-неудачника и бесхребетной матери, коими они оказались, было просто унизительно.
Как было унизительно работать за гроши в колл-центре. Но она никому не показывала свое недовольство, уяснив для себя, что претензии на лучшую жизнь должны быть подкреплены истинными возможностями, а не фантазией. Низкого положения же своего в обществе она стеснялась, и у нее хватало ума не создавать фальшивую видимость, чтобы, в случае чего, снова не позориться падением с пьедестала, к тому же, вымышленного. Лучше сразу вести себя тихо, как нежелающая большего. Устраивает ее нынешняя жизнь, понятно?
Поступать учиться она и не собиралась. И родителей мало интересовало ее обучение – сколько ни учись, все напрасно – вон отцу и два высших образования не помогли.
Ей нравилось проводить время в одиночестве. Она им не тяготилась. Но это так последние года два. А до этого у нее, как у всех подростков, была своя компания. Правда, не та, что в школьные годы, состоящая