– Ты такая смелая! – ахнула маленькая Цветка, выскакивая на берег и стуча зубами – озябла в холодной воде.
– Лихо ты его осадила, – фыркнула Даренка, разглаживая на мокром теле рубаху. – И как не испугалась?
– Если каждого злобного дурака, что на пути встретится, бояться, зачем вообще небо коптить? – резонно отметила Василиса.
Она задумчиво потеребила крохотную женскую фигурку льдистого цвета, висящую на шее, затем подняла глаза на Добронраву. Та как раз успела облачиться в расшитую рубаху, которая и стала источником недавней свары. Теперь красавица скользила деревянным гребешком по волосам, вычесывая из светлых, как пшеница, кос застрявшие травинки.
– Будь осторожна, – снова нахмурилась Василиса. – Чую я, недоброе этот ваш Желан замыслил. Нутро у него гнилое. Считает, нам терять нечего, раз змей всех через два дня сожрет. А значит, можно попытаться дурное сотворить, все равно никто не узнает.
– Гридни нас защитят, законом да богами запрещено таких, как мы, обижать! – вспыхнула было Добронрава, но голос ее все равно неуверенно дрогнул.
– Никто нас не тронет, нечего бояться – сказала Смеяна, и тут же всхлипнула, будто едва сдерживала слезы. – Потому как змей, говорят, не любит помятых да плачущих девиц…
Весь день в дороге они еще как-то храбрились. Улыбались друг другу и сопровождающим, посмеивались над неуклюжим Глуздарем и его капустной бородой, делились нехитрыми задушевными тайнами. Добронрава, краснея, словно маков цвет, шепотом призналась, что Росслав целуется так сладко, что кажется, будто земля вот-вот уйдет из-под ног. Остальные не имели в сердечных вопросах и вовсе никакого опыта, поэтому слушали и восхищенно ахали.
Теперь же страшное неотвратимое будущее снова всплыло в их умах во всей красе. Цветка захлюпала носом, прижимаясь к Горице. Остальные стояли молча. Зоряна теребила в руках так и не надетую рубаху, не обращая внимания на укусы комаров.
Василиса спрыгнула с камня и шагнула к девчонкам. А потом подняла руки и обняла их всех, заключая в круг.
– За два дня может многое поменяться, – шепнула она. – Сбежать нам не дадут – значит, идем до самого конца. Но лично я не собираюсь помирать в зубах у гада. И вам не советую.
Девочки замерли, жадно смотря ей в лицо.
– А разве ж так можно? – ахнула Даренка, дрожа не только от навалившегося вечернего холода, но и от всколыхнувшейся в груди бури чувств. – Он же тогда полетит деревни жечь, людей заедать…
Василиса в ответ только усмехнулась. А затем шепнула, ласково поглаживая маленькую Цветку по мокрому затылку.
– Не болтайте с другими о том, что сейчас слышали. И ничего не бойтесь. Не пустим мы гада дальше Змеевых гор.
– Семь лет назад пятьдесят крепких мужиков полегло с ним в бою, – тут же напомнила дотошная Горица. – А мы просто малявки неразумные, мы и драться-то не умеем.
И