Геката качнула головой, туман поглотил запах ягод.
– Я знала, что память может вернуться, но не хотела обнадёживать. Да и мать так проще убедить.
– И всё ради того, чтобы у Подземного мира не было королевы?
– Чтобы ты не лезла, пока врата в Тартар не пали. Может, ты и сама не понимаешь, но я думала о твоей безопасности.
Персефона подалась вперёд:
– Не говори, что стёрла мне память ради защиты.
– Не буду, – не моргнув глазом ответила Геката. – Но можешь считать, из-за этого я сегодня здесь. Кронос не знает.
– Решила его сдать?
Внезапно Геката тоже подалась вперёд, Цербер угрожающе зарычал. Персефона почувствовала, как напрягся Гадес, но вмешиваться не стал.
– Я никогда не предаю, сестра.
Голос Гекаты походил на шипение змеи. Ее тёмные глаза неотрывно смотрели на Сеф. Если Нефтида походила на царственную, но стремительную в нужный момент кобру, то Геката была гадюкой, юркой, опасной и порой прикидывающейся ужом.
Персефона не обманывалась. Она знала, что её сестра, повелевающая колдовством, не так проста.
Персефона сказала негромко, позволяя Подземному миру течь в её голосе:
– Ты предала богов.
– Я не предавала тебя.
Геката откинулась на спинку кресла, снова превращаясь в маленькую змейку, что греется на солнце.
– Кронос повелевает чудовищами. Они подчиняются ему.
– Скажи то, чего мы не знаем, – холодно сказал Гадес.
– Кроноса поддержал скандинавский пантеон.
С трудом удержавшись, чтобы не сказать что-то из лексикона Сета, Персефона ощутила, что и у Гадеса примерно те же чувства. Она спросила:
– Зачем?
Геката ответила прямо:
– Они хотят власти над другими пантеонами и поставили на победителя. Считают, что у богов не будет шансов. Хотя Один до последнего будет выжидать и не станет вмешиваться, а остальные против него не пойдут.
– У них тоже рычаги воздействия на Кроноса?
– Достаточно того, что они не против него. Кронос не планирует уничтожать всех, только склонить и править. Убить он жаждет сыновей. Очень расстроился, что Посейдон уже мёртв.
Гадес никак не отреагировал на слова.
– Поэтому я пришла, – продолжила Геката, и взгляд её чёрных глаз остановился на Персефоне. – Будь осторожна, сестра. Кронос хочет не просто убить сыновей, но причинить им как можно больше боли. Сколько у него уйдёт времени выяснить болевые точки?
Гадес зарычал не хуже Цербера, глухо, предупреждающе:
– Ты сказала достаточно. Если нечего добавить, убирайся.
– Как пожелает король!
На этот раз в голосе Гекаты прозвучала отчётливая насмешка. Вокруг неё взметнулись тени, подхватили лёгкую ткань платья, крутанулись смерчем, и Геката исчезла. Но Персефона видела, что сестра не сводила с неё взгляда.
Вздохнув,