Но Иннокентию потом припомнили этот месяц в плену, а про дерзкий побег и боевые заслуги как бы «забыли»…
…В 1945 году после окончания войны судьба привела молодого фронтовика в Красноярск, будто хотела подтолкнуть парня на дальнейший путь, который ему предназначен. Но, видать, голос ее был слишком тихий, и потому демобилизованный воин направился в лесотехнический институт, а тут судьба будто воспротивилась: оказалось, прием в этот вуз был уже закончен. Но парень особо не расстроился – молодость: не пропаду! Тем более что, перейдя через дорогу, он увидел объявление о приеме в театральную студию. И это мгновение решило все! Через тридцать лет, в зените славы, Смоктуновский скажет: «Было в моей жизни много всякого: и плохого, и прекрасного. Одного только не было и, наверное, никогда не будет – легкости и беззаботности». Правда, там Иннокентий проучился только год, 17 ноября 1945 года был зачислен в театр им. А. С. Пушкина сотрудником вспомогательного отдела. Сделал первые шаги, но потом был вынужден уехать из Красноярска: ему снова начали припоминать факт нахождения в плену и расстрелянных в 1929 году родственников. Смоктуновский был признан «неблагонадежным» и получил запрет на проживание в крупных городах Советского Союза.
Но именно в Красноярске, в краевом драмтеатре им. А. С. Пушкина, произошло рождение знаменитого на весь мир артиста. Заодно Иннокентий Михайлович был вынужден поменять свою родовую фамилию Смоктунович на Смоктуновский – при зачислении в труппу театра дальновидный директор присоветовал парню сделать это: время было суровым, тогда, увы, смотрели не только на партийную принадлежность, но и на национальную.
Приказ о зачислении И.М. Смоктуновского сотрудником театра им. А.С. Пушкина, 1945 год
Приказ по театру им. А.С. Пушкина, 1946 год
Иннокентий Смоктуновский, 1945 год
Несколько лет назад директор красноярского театра Петр Анатольевич Аникин переслал нашей семье в Москву драгоценную реликвию – заверенную копию приказа «о зачислении Смоктуновского И. М. в состав труппы». Так началось восхождение паренька из сибирской деревеньки Татьяновка на театральный Олимп – к всенародному признанию и славе…
Но Красноярский край навсегда так и остался в послужном списке артиста стартовой площадкой или своего рода творческим трамплином.
В Красноярске он не пришелся ко двору. Куда податься? А тут как раз директор Норильского театра набирал актеров-добровольцев в свой «ссыльный» заполярный театр. Получив аванс, Смоктуновский отправился в Норильск.
«Поехал потому, – говорил впоследствии Иннокентий Михайлович, – что дальше него меня, бывшего военнопленного, никуда не могли сослать – разве что на Северный полюс… Вот я и решил затеряться в Норильске, девятом круге сталинского ада, среди ссыльных и лагерей. А потом, мне просто некуда было податься – по положению о