– Халла, проклятие!
Диса нашла фигуру, которая угрожала ей снаружи. Та смотрела на неё через огонь, наклонив голову, правый глаз был похож на горящий уголёк, а левый был цвета старой кости. Мрачное лицо оказалось острым и худым, как у голодного волка, с выступающим подбородком, тяжёлыми скулами и морщинистым лбом. Переносицу пересекал неровный шрам, тянущийся через левый глаз до самых кос из жёстких чёрных волос, украшенных бусинками из золота и кости.
– Ты… – проговорила Диса, – ты не человек!
Тонкие губы существа растянулись и показали острые жёлтые зубы.
– За что ты, грязная свинья, должна быть благодарна, – последовал ответ. Он откинулся на спинку похожего на трон кресла, стоявшего в центре дома, и вытянул перед собой кривые ноги с узловатыми мышцами. На нём были подкованные норвежские сапоги, килт из красновато-коричневого полотна и полосок кожи с железными шипами и бронзовый нагрудник, почти почерневший от времени. Пластина, закрывающая живот, с выгравированными на ней мышцами была разрезана ниже середины грудины и заменена заклепками из кольчуги и кожи. На боевом поясе саксонского принца, сделанном из тонкой широкой кожи с застёжками из резной меди и красного золота, висел тот самый охотничий нож в ножнах и франкский топор.
– Что ты такое?
Существо наклонилось вперёд, раздув ноздри.
– Твой хозяин, птичка.
Диса замерла.
– Ты – Человек в плаще?
– Халла!
– Я здесь, – ответил жуткий голос из тени позади существа.
Диса уловила бледное мерцание плоти, когда к ней медленно приблизилась горбатая старуха, изгнанная ведьма, живущая в полумраке стен общего дома. На ней было рваное зелёное платье и не было обуви, видимо, её почерневшие ноги привыкли к болотному холоду. Её тонкие губы скривились в гримасе, а глаза – два туманных шара, обрамлённых пепельно-серыми волосками – уставились на Дису немигающим взглядом. Когда старуха снова заговорила, у неё был голос девушки, едва вышедшей из детства.
– Его зовут по-разному, дитя, – сказала она. – Глашатай смерти, Жизнекрушитель, Предвестник ночи, сын Волка и брат Змея. Ты узрела последнего из каунаров, дитя. Последнего сына Балегира, оставленного бедствовать в Мидгарде. Он – Гримнир, и он – всё, что стоит между вами и поющими псалмы ордами Пригвождённого Бога.
И Гримнир – чьё имя значило Человек в плаще – откинулся назад и ухмыльнулся в ответ на замешательство, отразившееся на лице девушки.
Диса потеряла дар речи. В её