Надо признать, внешне Камилла держалась неплохо. Приехала с отцом к нам, спокойно общалась с Софи и Лиззи, а грусть в глазах… Куда от этого деться? Сердечные раны быстро не затягиваются. И даже затянувшись, не исчезают совсем. Эти невидимые шрамы ноют, тянут силы, как у старых солдат на погоду. И в любой момент от резких движений и слов могут вновь открыться, закровоточить. Кому, как не мне, об этом знать?
Выяснив и сказав главное, барон перешёл к деталям. Он обсудил с отцом суммы, выделенные королём и графом, на что их хватит и сколько придётся выделить самим. Договорился с мачехой, что его женщины поедут вместе с нами в столицу графства, чтобы заказать платья. С этим решили не откладывать. Вдруг зимой снегопады перекроют дороги? Да и выделенные графством деньги лучше использовать сразу, а то мало ли?
Так что через десять дней мачеха, я и Лиззи были в Руаде. Остальных дочерей Луиза с собой не взяла, отчего Лиззи особенно радовалась. Обычно она терялась в тени других детей – старшей Софи, младших Лулу и Томми. А сейчас всё внимание родителей доставалось ей. А ещё и новые платья! Сшитые только для неё! Наше баронство, расположенное в предгорьях, никогда не было особенно богатым. После войны и вовсе настали трудные времена, и лишь последние годы жизнь снова наладилась. Так что мачеха не привыкла бросать деньги на ветер, и большая часть платьев Лиззи достались ей от Софи и меня. И носить их требовалось аккуратно, ведь следом они должны были достаться Дженни.
К глубокому сожалению мачехи выделенные графством суммы в руки ей не попали. Она-то надеялась выкроить из них что-то и для других своих девочек, но увы! Графство напрямую платило портнихам и только за то, что оговорено – платья для конкурсанток и меня, их компаньонки. Примирившись с этим, к выбору тканей и фасонов мачеха и баронесса Ле-Сис отнеслись с душой, не жалея казённых денег. Видя общий энтузиазм, я отозвала мачеху в сторону и тихо, чтобы занятая портнихой Лиззи не слышала, спросила:
– Матушка, вы хотите, чтобы Лиззи стала королевой?
Это сразу отрезвило её, но она возразила:
– Что же теперь, в рубище дочь посылать?
– Вы правы, матушка, намеренное убожество привлечёт внимание к конкурсанткам ещё больше. Но вы поговорите с портнихой, объясните тихонько, что нам нужно, и она сумеет сделать как надо. Ведь не тот цвет, не тот фасон легко сделают обычную девушку дурнушкой. Даже если платье модное и дорогое.
Мачеха вздохнула, кивнула и добавила:
– И Лиззи не догадается.
Пока Лиззи с Камиллой с горящими глазами рассматривали ткани, их матери взяли хозяйку мастерской в клещи и что-то настойчиво объясняли. И результат их договорённости я скоро заметила. Выбранная девушками ткань заменялась на такую же, но другого оттенка – или ярче, или бледнее. В фасон тоже по предложению портнихи вносились изменения, иногда весьма радикальные. Но Лиззи не подозревала подвоха и радовалась как малышка, впервые попавшая в кондитерскую. Я даже почувствовала