Вопрос о проживании постоянно читался в глазах Оли. Я тянул, тянул…. Оказалось, не зря. Когда-то я выручил с этой комнатой Олега, теперь он меня.
– Все, что там есть – ваше, подарок на свадьбу… так сказать.
Подарила нам чета Жежелей холодильник, кровать широкую и линолеум на полу.
Хотели вместе приборку сделать, так Оле понадобились мамины советы – по интерьеру и прочая, прочая…. Ирина Ивановна приехала вечером перед свадьбой.
Я было в двери им помогать – на пороге друзья:
– Ты без мальчишника хочешь улизнуть из нашего братства? Такое, приятель, не прокатит. Что? Оля ждет? Оле сейчас все объясним.
Понька пошел объяснять, остальные за стол и… пир коромыслом.
Выпили, погалдели и начали петь – не зря же Зязев гитару принес.
– Там, где клен шумит над речной волной,
Говорили мы о любви с тобой….
Когда утомленные генуборкой Оля с мамой выходят на крыльцо общежития, мы пьяной толпой вываливаемся на балкон и орем:
– Жанитьба хужей кабалы!
От ей отвернемся мы смело.
Не нада жаниться, орлы! Хо-хэй!
Ведь бабы последнее дело….!
Ирина Ивановна кивает на шалман и тоном страдающей от интриг императрицы:
– Все ясно. Не зря раньше подбирались пары из своего круга, своей песочницы. Может, одумаешься, Лялька, пока не поздно?
Лялька не отвечает. Может, и одумалась бы, но Рубикон перейден и поздно теперь боржоми пить.
Утром мне было не до песен. Но нет дрожи в коленях, и голос не сел, не хрипит – голос мой готов сказать «да». Тем не менее, парни находят во мне бледность лица и укладывают на кровать – интенсивно идет подготовка к баталии под названием «Выкуп невесты». Подтягиваются родственники в общежитие. Сват Колька Евдокимов приехал….
Жизнь все-таки удивительная штука. Порой ухахатывается над нами так, что и самому не грех рассмеяться. Я не верю в то, что кирпич обязательно упадет подлецу на голову, но верю в то, что судьба в какой-то момент захочет ухмыльнуться, похулиганить и поведет себя как трудный подросток. Когда Колька демобилизовался и нашел меня в общежитии, я сразу ему дал понять – дружба наша закончилась, и к хулиганству возврата не будет. Даже на свадьбу к нему не поехал, а он:
– Брат, мне непременно быть надо свидетелем.
– Припозднился, – говорю, – занята роль.
– Выручай, иначе мне кранты – еле-еле жену уговорил под марку свидетеля к тебе на свадьбу.
– Да у нас тут тоже не с бухты-барахты. Свидетельница, – киваю на Иванова, – его подруга, почти невеста.
Коля посмотрела на меня так, будто я его последнюю котлету сожрал, и к Сереге.
Я на подушку, глаза закрываю.
Входит бездвухчасов тесть.
Понька, репетируя роль тамады, на меня кивает:
– Вчера накирялся, никак в чувство привести не можем.
К присутствующим:
– Парни, кто жениха на сегодня подменит?
Кондратий