– Ну и пусть обсуждают. Я уже не девочка, папа. И потом, можешь не беспокоиться. Мы просто разговариваем.
– Я же вижу, как ты на него смотришь, – сказал мужской голос.
Это староста, его же дочка приглянулась Людвигу.
– Все это видят, – продолжил мужчина. – И как он на тебя смотрит. Стоит ему на тебя глянуть, как у него переплетаются ноги и он спотыкается, как телёнок. В прошлый раз всё тоже началась с разговоров, а потом раз и ты сбежала с этим олухом!
– Про меня можешь говорить всё, что хочешь, но про Ханса и заикаться не смей, – прошипела девушка. – Он был самым достойным человеком в моей жизни.
Какое-то время они сидели молча, и Эйнар начал засыпать.
– Ты пойми, – сказал староста. – Я же это не просто так говорю. Я хочу, чтобы у тебя всё устроилось в жизни. Я не вечен, а ты ещё молодая. Тебя любой замуж возьмёт. Вижу, что тебе не хочется жить здесь, но пойми одну вещь. Он достойный человек, никто с этим не спорит. Вызвался на помощь, если бы не он, нас бы всех перебили. Очень славный юноша, его всё любят. Он хороший, в отличие от нордера, который с ним таскается.
Эйнар едва сдержался, чтобы не кашлянуть от возмущения. Этому Людвигу пора настучать за слишком длинный язык.
– Но знаешь, он рыцарь. И не бродяга, а настоящий, из знати. И каким бы он ни был хорошим человеком, ты ему не ровня. Лишь интрижка, чтобы потом похвастаться перед приятелями, как поимел красивую вдовушку в деревне.
– Замолчи!
– Я не хочу тебе зла. Он молодой, ему скучно, поэтому развлекается с тобой. Но скоро он уедет, а ты останешься. Подумай об этом.
Они ушли. Эйнар лежал, смотря в потолок. Раздражающий запах свежего дерева бил в нос, смешиваясь с вонью старой соломы в матрасе. Скорее бы уже отсюда уйти.
Людвиг заявился, когда стемнело.
– Я тебя разбудил? – шепнул он, укладываясь на матрас. – Извини.
Сон пропал. Может высказать ему, чтобы держал рот на замке? Но злость уже прошла, а они и так редко стали разговаривать.
– Как думаешь, они больше не вернутся? – спросил рыцарь.
– Кто? Бандиты? Не знаю.
– О них ничего не слышно. Если так и будет, то скоро можно уходить.
– А как мы с тобой пойдём? Через ущелье опасно, но оно не такое радиоактивное, как леса вокруг. Я замерял.
– Не знаю, – в темноте видно как Людвиг разглядывает свои руки. – С каждым днём всё страшнее возвращаться.
– А может и не стоит?
– Я должен. Вернусь, получу своё и попрощаюсь. Так будет правильнее. Хотя я не знаю, – добавил он грустным голосом. – Посмотрим.
Он повернулся набок.
– В последние дни я отлично сплю. Засыпаю, просыпаюсь не ночью, а утром. И кошмары почти не снятся.
– Та девка хорошо на тебя влияет. Ты даже выглядишь счастливее.
– Не придумывай, – Людвиг фыркнул. – Я такой же, как и раньше.
– А то я не вижу.
Сказать ему про разговор старосты с дочерью? Нет, всё же тот разговор не предназначался для чужих ушей, а нет ничего