Полагаю, вполне. Возьмем тот же тезис, согласно которому безграничное ни с чем не соотносится. Имеет ли это значение? Причина, по которой безграничное ни с чем соотносится, состоит в том, что соотноситься ему просто не с чем. Оно не соотносится с тем, чего и нет. Одно дело – не соотноситься с чем-то существующим, и совсем другое – не соотноситься с ничем. Имело бы значение подметить первое, но никак не второе.
Итак, в самом начале я составил про безграничное несколько суждений, выглядевших логичными, разумными и справедливыми. Затем обнаружил, что все это «и так ясно», то есть не требует какого-то специального выявления. После чего пришел к выводу, что все это не имеет никакого значения. Самое время сделать следующий шаг.
Если само собой разумеющимся выступает ничего не значащий пустяк, то, выходит, само собой разуметься здесь, в общем-то, и нечему. Как и нечему быть «и так ясным».
То, что безграничное – единственное, что есть, и ни с чем не соотносится, как и то, что наблюдатель безграничного невозможен, – псевдофакты. Их нет ни в эксплицитном (постигнутом), ни в имплицитном (само собой разумеющемся) виде.
Эти псевдофакты могли бы стать полноценными фактами при одном условии. А именно, если бы вдруг оказалось, что они касаются не-безграничного. Тогда бы, как это ни удивительно, их значение резко возросло. Нечто имеет пределы, однако является единственным, что есть. Нечто имеет пределы, однако ни с чем не соотносится. Наконец, нечто имеет пределы, однако его наблюдатель невозможен. Чувствуете, как разгорается интерес? Действительно, мимо такого уже не пройдешь. Такое сразу обращает на себя внимание. Подобно важной, дельной, существенной информации. Или подобно сведениям, которые требуют оперативной проверки и интерпретации.
Другое дело, что невозможно, чтобы имеющее пределы было единственным, что есть. Единственным, что есть, может быть только безграничное. Таким образом, мы снова возвращаемся к псевдофактам, ведь единственность безграничного – их классический образчик.
Безграничное не оставляет места для наблюдателя. Что упущено, если это не оказалось «и так ясным», не уразумелось само собой? Ничего. Что упущено, если это не оказалось понятым? Тоже ничего. А раз так, значит, нечего было понимать. Нельзя же по ошибке, не разобравшись, что беспредельное не оставляет места для своего наблюдателя, ненароком начать его наблюдать.
Вообще-то, мы так и делаем. Ненароком наблюдаем безграничное. На самом деле, конечно, мы наблюдаем всего лишь искусственно созданное в нашем уме образование, которое, пусть оно и помечается нами как «безграничное», является ограниченным, схватываемым объектом. Так что этот пример не опровергает сказанного.
Что ни подметь про безграничное – это неинтересно, несущественно, неинформативно. Вроде банальности или тавтологии. В свою очередь, что ни подметь про то, у чего