– Нет, я сделала это абсолютно сознательно. Я убила своего Наставника и свою любовь. И я тоже не знала, что он Магистр. Единственное, что я могу сказать в свое оправдание, он это заслужил! Он предал мою любовь, предал доверие между Учеником и его Наставником, – голос женщины прозвучал холодно и безжизненно.
Некоторое время помолчав, она продолжила:
– Все, это случилось еще до нашей с тобой встречи. Я сбежала от своего мужа, твоего будущего отца, прихватив с собой маленького сына, и нашла убежище в Ордене. Грифон вел меня по пути Ордена, учил летать и сражаться. И не только. Он сумел всколыхнуть мое разбитое сердце, я полюбила его не только как Наставника, но и как мужчину. И полагала, что он искренне отвечает на мое чувство. Но однажды увидела все в другом свете. Я думала, что спасаю его жизнь, а оказалось, что Магистр, таким образом, решил подстегнуть мое служебное рвение. Что можно сказать о Наставнике, который считает, что личные чувства его Ученика сработают сильнее, чем его преданность Ордену? Мою душу растоптали во второй раз, и я не выдержала. Я бросила официальный Вызов посреди Тренировочного Зала и убила Грифона в течение минуты, на глазах у десятков людей. Никто даже опомниться не успел.
– И стала Магистром? – ошеломленно прошептал ее Ученик.
– Стала. Но не все так просто кончается. В той части Кодекса Чести, что известна только Мастерам, сказано, что любой из Совета, несогласный с появлением нового Магистра, может бросить ему Вызов. Мне бросили вызов двенадцать из пятнадцати Мастеров, – она опять замолчала.
– И ты убила их, всех? Сразу? – поразился Барс.
– На мое счастье, Грифон, который пришел к власти подобным же образом, убив Магистра и одновременно своего Наставника, добился внесения изменения в Кодекс Чести, запрещавшего Мастерам бросать Магистру больше одного вызова в день. Он пытался сохранить свою власть, а защитил мою жизнь. Но, тем не менее, двенадцать дней подряд я дралась в Смертельных Поединках с лучшими воинами Ордена. И если бы не помощь Хранителя, который помогал мне восстанавливаться после очередного поединка и готовиться к следующим, и не Кондор, который караулил мой сон, я бы не выстояла. Эти двенадцать дней изменили меня, а я решила изменить Орден. Сделать его немного человечнее. Я всегда жила только его интересами, даже сына, твоего брата по отцу, воспитала в соответствии самым жестким традициям. А потом встретила тебя, и у нас появилась Райя.
– Райя – наша дочь? – пораженно прошептал Барс. – Я помню, что ты говорила о своей беременности еще до моего вступления в Орден, но то, что ты потом не упоминала о ребенке, навело меня на мысль о том, что наш малыш умер. И ты никогда не проявляла своих чувств по отношению к Райе. Кто еще знает о том, что она – наша дочь?
– Почти никто, – покачала головой Кошка. – О том, что она – моя дочь, знают