Юноша постоял, покачался с пятки на носок… Сашино любимое занятие.
– Пойдемте в сад! – мальчик резко развернулся и направился к двери.
Костя спустил ноги с кровати, нашарил башмаки. Провел руками по груди, ощутил тонкую вязку свитера. Странно! Опять нестыковка – он одет, а накануне, ложась спать, точно снял одежду. На раздумья времени не было, нужно идти за Сашей, потому что кажется – это очень и очень важно… Из-за двери пахнуло какими-то ночными цветами, травяной влажностью. Интересно, почему ночью цветы так сладко пахнут? Их никто не нюхает, не опыляет, ведь люди и насекомые спят… Для кого эти ароматы?
Сад был неузнаваем. Костя, зябко поеживаясь, таращился спросонья на ставшую вдруг очень белой крышу Адмиральской дачи. Он отметил, что некоторые предметы резко высветлились. Белесые плитки на дорожке выскочили на передний план, куст у забора весь окинулся какими-то ярко-белыми цветами, затмившими ставшую невидимой темную листву. В этом было нечто сомнительное, настораживающее: откуда взялось столько белых соцветий? Днем их было не заметно…
«Разлапистая» сирень ушла в тень от веранды и там затаилась. Особенно неприятен был длинный сарай с приоткрытой створкой двери: из него ползла мохнатая темнота. Говорят, в этом сарае раньше была конюшня. Ничего страшного, подумаешь – лошади жили, но разглядывать его не хотелось. Воздух стоял неподвижно. Казалось, пространство медленно концентрируется и сливается со временем, тоже странно уплотнившимся, создавая особую субстанцию. Косте в ней было некомфортно: как в киселе каком-то. Он даже руками помахал: вокруг густо и тепло. А вечером было прохладно: северо-восточный ветер нагнал холода.
– Саша! Ты куда меня ведешь? – пока Костя махал руками, парень куда-то пропал. Осталось положиться на слух, крикнул снова.
Тихо. Невидимая птица, сидя в глубине темной ели, растущей у самого забора, пробует одну и ту же трель. Доходит до середины, путается и снова начинает. Как будто ей тоже мешает ощущение нереальности: сбивает с верной ноты. Наконец птахе удается связать в единую песню несколько коленец и она, как занудный педагог, твердит их без конца. Одно коленце звучит забавно: «Три Дэ, три Дэ, три Дэ!!!» Другое истерично напоминает: «Учить! Учить! Учить!» Интересно, какой предмет она преподает тут, среди этой неправильной и загадочной ночи?
Костя отвел глаза от елки и увидел Сашу буквально в двух шагах от себя. Дернулся, было, к нему с вопросом:
– Постой! Ты мне что-то хотел сказать? Зачем мы вышли в сад? Александр! Я тебя спрашиваю!
Но вопрос остался без ответа – опять парень проявил невежливость, не обратил внимания. Он слушал настырную птичью