И среди них ходил Беласко, холодный, отстраненный, равнодушный. Беласко, новый Сатана, созерцал свой сброд. Гигантская, устрашающая фигура, смотрящая на созданный им воплощенный ад.
– И как все это закончилось? – спросил Барретт.
– Если бы это закончилось, разве мы были бы здесь?
– Это закончится теперь, – сказала Флоренс.
Барретт продолжил свои вопросы:
– И что стало с Беласко?
– Никто не знает, – ответил Фишер. – Когда в ноябре двадцать девятого года родственники некоторых его гостей ворвались в дом, все внутри были мертвы – двадцать семь трупов.
Беласко среди них не было.
Флоренс прошла в дальний конец огромного зала. Последние десять минут она сидела в углу, «подготавливая себя», как сказала остальным. И теперь была готова.
– Готова настолько, насколько это возможно в таком климате. Чрезмерная сырость всегда мешает, – улыбнулась она. – Займем свои места?
Все четверо уселись за огромный круглый стол – Фишер напротив Флоренс, Барретт через несколько стульев от нее, Эдит рядом с ним.
– Я догадалась, – заявила Флоренс, усевшись. – Зло в этом доме сконцентрировалось с такой интенсивностью, что может заманивать земных духов отовсюду. Другими словами, дом может служить гигантским магнитом для падших душ. Это объясняет его замысловатую структуру.
«Что можно на это сказать?» – подумал Барретт. Он посмотрел на Эдит и был вынужден подавить улыбку, увидев, как она уставилась на Флоренс.
– Вы уверены, что это оборудование вас не потревожит? – спросил он.
– Ничуть. Между прочим, было бы не лишним с вашей стороны включить магнитофон, когда Красное Облако начнет говорить. Он может сказать что-нибудь ценное.
Барретт уклончиво кивнул.
– Он ведь тоже работает на батарейках?
Барретт снова кивнул.
– Хорошо. – Флоренс улыбнулась. – Остальные приборы, конечно, мне не нужны. – Она взглянула на Эдит. – Ваш муж, конечно же, объяснил вам, что я не физический медиум. Я лишь вхожу в ментальный контакт с духами и допускаю их только в форме мыслей. – Она огляделась. – Вы не могли бы погасить свечи?
Эдит окаменела, когда Лайонел послюнил пальцы и сжал фитиль свечи, а Фишер задул свою. Осталась только ее – крохотный пульсирующий ореол света в безбрежном пространстве зала: камин погас час назад. Эдит не могла заставить себя погасить свечу, и Барретт, протянув руку, сделал это за нее.
Чернота обрушилась на нее, как приливная волна, так что у нее захватило дыхание. Эдит нащупала руку Лайонела, и этот момент напомнил ей, как однажды она была в Карлсбадских пещерах. В одной из пещер гид