– Еще что-то будешь? – спрашивает Маркус. «Тебя?» Я начинаю кашлять.
– Мороженое, – шепчу я и отвожу взгляд от короля. «Какого хрена со мной творится?» Доедаю яблоко и спрыгиваю на пол. Ойкаю, когда понимаю, что мои раны еще не зажили до конца. Маркус взглядом прожигает во мне дыру.
– Тебе надо…
– Не начинай! – отрезаю я. – Буду в норме через пару дней, если меня покормят.
– Скажи, когда и я…
– Э-э-э, я не это имела в виду, – я заминаюсь. Картинка в моей голове, где я у шеи Маркуса, выводит меня из равновесия, и мне становится жарко.
– Тебе стоит принимать любую пищу, Марианна, не думаю, что у них ты получала…
– Они меня не кормили… вообще… они делали мне инъекции крови, чтобы я восстановилась быстрей.
Волна холода проходит по моему телу. Нож в руке Маркуса пугает меня, как и его вид в целом. Я отступаю на пару шагов назад. Король опускает голову и делает два глубоких вдоха.
– Я бы убил их еще раз, – шепчет он.
– Не надо, – сглатываю я. Глаза его сверкают и притягивают словно магнит. Сейчас в них нет ничего кроме гнева и ощутимого холода. Я, преодолевая страх, подхожу к нему и касаюсь его руки. – Я здесь.
Он расслабляется. Опускает голову и кивает. Я понимаю, почему он король. Иного правителя вампирам и не пожелаешь.
– Лук? – спрашивает он, улыбаясь. «Вот и чудненько».
– Нет, я пошутила.
***
– Ну как тебе яичница? – улыбается Маркус, наблюдая, как я уплетаю за обе щеки.
– Лучше ее готовлю только я, – расплываюсь я в улыбке. – Ты мог бы подрабатывать поваром, когда царские дела тебе надоедают. Я бы никому не сказала, честно.
– Я подумаю над твоим предложением, – смеется король.
Маркус выставил на стол полхолодильника. Только принявшись за еду, я действительно поняла, насколько голодна. Мне нравилось то, как мы сидели здесь, в тишине спящего дома. При других обстоятельствах мы бы стали отличными друзьями. Возможно, я все-таки воспринимала бы Маркуса как брата. Я чувствую тепло по отношению к нему.
– Расскажи мне, – шепчу я, – что произошло тогда… в переулке.
Он молчит. Я поднимаю глаза от тарелки и встречаюсь с королем взглядом.
– У меня не было выбора, – начинает он, проводя по волосам. «Нервничает». Мне становится его жаль. Мы с ним одиноки. – Я следил за тобой, когда ты была человеком.
Мои глаза расширяются, а брови взмывают вверх.
– Просто ты попалась мне случайно и привлекла мое внимание своей беспечностью, – отвечает он на мое удивление. – Тебе не говорили, что ходить одной в темное время не безопасно?
– Я пропустила это занятие, – шучу я, но получается как-то невесело.
– В тот вечер я снова столкнулся с тобой. Не знаю, – он вздыхает, – возможно, я специально искал этой встречи.
Мое сердце замирает. Я вспоминаю, как за спиной захрустел снег, но, когда я обернулась, там никого не было. Это воспоминание было таким четким, как и ощущение, что за мной следили тогда.
– До