Почти стемнело. Станичный парк, примыкавший к территории клуба, плохо освещался. Пьяная молодёжь постоянно била фонари, а местная администрация не спешила менять лампочки. То тут то там видны были компашки весело ржущих молодых людей: где-то курили, кто-то передавал по кругу бутылку с пойлом, кто-то бравадно орал похабную чушь. Слова поставленной диджеем песни группы «Руки вверх» рокотали на весь парк. Чем ближе к грохоту музыки, тем больше жужжащих людских кучек.
Сэро внимательно осмотрелся, стараясь разглядеть в темноте знакомые лица. Имир не захотел никуда идти. Он не был завсегдатаем «Торнадо» и приходил сюда нечасто, лишь когда желал побыть в танцевальной сутолоке. Обещали подойти Паша и Денис с девушкой. Если парочка вдруг опять не поссорится из-за ревности или по какой другой ерунде.
Из тени деревьев навстречу Ибрагимову вынырнул Павлик.
– Салют! Давно ждёшь? Ден где?
Кудрявый коротыш пожал цыгану руку и махнул в сторону кованых овальных ворот, из которых постоянно сновала уйма разгорячённого народу.
– Внутри. Лена очень хотела танцевать. Истерить уже начала. Он и повёл её.
– Вот как! Пойдём пошукаем контрамарки.
Ворота как раз открылись и из-за двери вышли парень с девушкой.
– Привет! Уходите? – обратился к паре цыган. У него было редкое чутьё на нужных людей.
– Да, уходим, а что? – сдержанно ответил парень, а девушка покосилась на Сэро и слегка улыбнулась.
– Контрамаркой не поделишься, брат? Я деньги потерял: видимо, из кармана выпали, пока за сигаретами лазил. – Ни капли не стесняясь вранья, Сэро уверенно посмотрел в лицо парню. Потом – на девушку, заигрывающе. Лишь уголки губ лукаво чуть дёрнулись вверх.
Ребята отдали свои контрамарки.
– Благодарствую, родные! Спасибо! От всей души! Всех благ! – цыган и блондин раскланялись и нырнули за дверь.
В глаза ударили цветные лучи мельтешащей цветомузыки, поверхностно освещавшие душный полумрак и выхватывавшие из него фигуры танцевавших. Проход перегородил громила на контроле: Сэро и Паша сунули ему под нос выпрошенные контрамарки и растворились в дёргающейся толпе.
Из колонок гремела «Крошка моя». Сэро почувствовал дискотечный экстаз и будто опьянел. Всё его стройное мускулистое юное тело запело, задвигалось вслед музыке, волнами, вместе с танцующими мальчиками и девочками. Эмоции драйва, танца наполняли и отпускали. Плясавшие ритмично прыгали, переминались с ноги на ногу, покачивали задранными вверх руками, трясли головами – словно в гипнотическом пульсе сливались люди, разноцветные всполохи, полумрак, осенний опьянявший воздух и гремевшая музыка. Пахло сигаретным дымом, вспотевшими подмышками, алкоголем и сонмищем без