– Есть. И будет, – сказал старик и поднялся. – Вы ему уже помешали. Если помешаете еще, он может вернуться. Если вернется – темнота закроет глаза и уши, как было раньше, когда он не хотел жить.
Он шагнул за порог, и через несколько секунд из темноты тайги до нас донесся протяжный стонущий крик, похожий и на крик ночной птицы, и какого-то неведомого зверя. Кто-то издалека откликнулся похожим криком. Потом все стихло.
– Фигня какая-то, – неожиданно сказал Гриша.
– Не возражаю, – согласился я.
– Я не о том. Как ты думаешь, бывают синие волки?
– Если их покрасят.
– Не хотел тебе говорить…
– Что еще?
– Помнишь, Андрей сказал…
– Что он сказал?
– Что изображения не будет.
– Ну?
– Отмотал проверить.
– Не тяни резину!
– Вспышки какие-то, пятна, блики. Звук, правда, нормальный. В общем – лучшим кадрам шандец.
– Лучшие кадры у нас с тобой еще впереди. А ситуацию обыграем. Пустим на экран твои вспышки с реальным звуком и расскажем все, как было. Сожрут за милую душу. Мистику у нас обожают.
– Ты заговорил, как наша шефиня. Мне это не нравится.
– Мне тоже многое не нравится. Особенно, как мы отсюда выбираться будем. Идти вокруг озера – не меньше недели. Если не больше.
– Дубовой нам такого кайфа не отломит. Могу поспорить – утром возникнет из небытия.
– Если его синие волки не сожрут. Давай спать.
Я потушил лампу.
Утром озеро и окрестную тайгу окутал густейший туман. Мы с Гришей уныло расположились на большом камне у самой кромки воды. Мягкая, какая-то ватная тишина царила вокруг – ни щебета птиц, ни плеска воды.
– Ни пространства, ни времени, – сказал Гриша, посмотрев на часы. – Стоят.
– Мои тоже, – не открывая глаз, сказал я.
– Я думаю – примерно половина девятого.
– Или двенадцатого.
– Ты становишься пессимистом.
– Просто я начинаю думать, что старик прав.
– Насчет чего?
– Как он там вещал? «Если не можешь понять другого, мельчайшее препятствие становится непреодолимым». Не могу понять – за чем он гонится, куда бежит? Что ему вообще надо?
– «Что ищет он в стране далекой, что кинул он в краю родном?»
– Что кинул – ежу понятно. Что ищет? Разве можно найти то, чего не знаешь?
– Теперь узнаю Дубового. Он признает только ясно поставленные цели.
– Ты меня достал своими сравнениями.
– Я не прав?
– От того, что ты прав, на душе еще гаже. Значит, так… – Я спрыгнул с камня. – Распаковывай камеру – запишем обращение к зрителю, который до сих пор не понимает, что мы от него хотим.
– А ты сам понимаешь?
– Ставь камеру – буду делиться своими сомнениями.
И вот я стою спиной к невидимому озеру, на фоне плотной неподвижной стены тумана с микрофоном в руках.
– Если