Образованием и воспитанием священников в Древней Руси занимались центральные монастыри. Затем был период смут и нестроений, во время которого уровень подготовки духовенства во многих местах снизился, а при Петре I возникла уже новая система образования, построенная по западным образцам. О теснейшей связи духовного воспитания с монастырским подвижничеством словно забыли.
Падение уровня подготовки священников пагубно сказалось на состоянии всех слоев общества. Попытки реформ духовных школ в конце XVIII – начале XIX в. шли в ключе светского реформирования, о монастырях в этой связи по-прежнему не вспоминали. И только в 1828 г. прп. Макарий (Глухарев) в сане архимандрита, находившийся на покое в Глинской Пустыни, возможно, на запрос святителя Филарета (Дроздова) составляет и направляет ему проект образовательного и воспитательного учреждения нового типа. Это было время возрождения в России монастырской жизни на общежительной основе со старческим окормлением. Традиции старчества укоренялись тогда по российским монастырям и в основном шли от учеников прп. Паисия (Величковского). На такой святоотеческой основе устроялись знаменитые впоследствии Саровская, Оптина, Глинская пустыни. Этот опыт прп. Макарий и положил в основу своего проекта нового образовательного учреждения монастырского типа.
Его «Мысли об улучшении воспитания.» были высоко оценены великим святителем Филаретом (Дроздовым), который сделал попытку на практике воплотить замысел своего любимого ученика. Составив на основе труда прп. Макария проект общежительного духовно-воспитательного заведения, он почти ни в чем не отклонился от его плана. Но хорошо известный проект святителя не был принят Синодом. Рукопись прп. Макария была направлена обер-прокурору с запиской святителя, которую он заключил словами: «Пусть она хранится у Вас доколе Богу угодно будет».
Богу было угодно, чтобы год назад эту работу, о которой нет упоминаний в научной литературе, извлекли из архива, и теперь она впервые публикуется с приложением известного «Краткого начертания, извлеченного из обстоятельной записки» святителя Филарета. Кризисное состояние, в котором оказались эти учреждения, по нашему мнению, явилось одной из главных причин трагедии 1917 г. и последующих десятилетий.
Начинающееся сегодня воссоздание Святой Руси ставит проблему духовных школ в ряд главных. Надеемся, что голоса прп. Макария и святителя Филарета будут сегодня услышаны и глубоко прочувствованы. Они позволяют в совершенно иной – современной – жизни найти формы духовного образования, помогающие взрастить и сохранить Дух Христов в наших юношах, готовящихся к пастырскому служению.
Глава I
История развития духовных школ в России до и после реформы 1808–1814 гг.
«Духовный регламент» архиепископа Феофана (Прокоповича)
Серьезное преобразование духовных школ, начатое по инициативе Петра I, имело своей целью прежде всего распространение веры среди всех народов российских. Образованное духовенство было призвано «народ учить и многочисленных в Сибири иноземцев, неведающих Создателя Господа Бога, приводить в познание истинныя веры и потому ко святому крещению искать расширения до самого государства Китайского»[1]. Неслучайно одной из первых в России была открыта Тобольская семинария, а основатель этой семинарии святитель Филофей (Лещинский) стал одним из организаторов и первых учителей духовных школ.
Раньше других ощутили неудовлетворенность старинным образованием в приходских школах Юго-Западной России. Чтобы противостоять польскому католичеству, за повышение уровня образования взялись братства, прежде всего наладившие тесные связи с Грецией, откуда и получили первых организаторов школьного дела. Плодом этого было развитие популярного в России эллино-славянского образования, которое господствовало в братских школах до реформы главной из них, Киевской коллегии, осуществленной в 1632–1634 гг. св. Петром (Могилой). «Петр Могила, получивший западное европейское образование, остался недоволен эллино-славянским направлением русских школ, встал за другую, увлекавшую его образованность – иезуитскую, с ее всемирным латинским языком и всеоружием схоластики»[2].
В середине XVII в. в Москву была приглашена первая дружина ученых иноков, питомцев домогилянских школ, сделавшаяся распространительницей эллино-славянского просвещения, затем явились учителя послемогилянского типа с их «латино-схоластическим направлением». Однако эллино-славянское направление было более популярным по сравнению с латинским. Академия и соединенная с ней Типографская школа, основанная в 1679 г., стали центром эллино-славянского образования, противопоставленного шедшему из Киева латинскому. Из Греции прибыли знаменитые братья Лихуды. «Латинско-киевский источник образования был отвергнут как нечистый и вредный для православия; остался другой, который проистекал от православной Греции и теперь обильно напоял струями лихудовских учений юную Московскую академию…»[3]