– На них была грязь.
– Ты попробовала хоть одну? – спрашивает он.
– Нет, на них все еще эти крошечные пятнышки грязи, – я протягиваю одну виноградину, чтобы показать. Сент-Клэр выхватывает ее из моих пальцев и отправляет себе в рот. Я завороженно наблюдаю за его губами, горлом и тем, как он глотает.
Я колеблюсь. Что предпочтительнее: чистая еда или его хорошее мнение обо мне?
Сент-Клэр берет следующую ягоду и улыбается.
– Открой рот.
И я послушно открываю.
Виноградинка скользит по моей нижней губе, когда он проталкивает ее внутрь. Она взрывается у меня во рту, и я так поражена обилием сока, что чуть не выплевываю его. Вкус насыщенный, больше напоминает виноградные леденцы, чем настоящие ягоды. Сказать, что я ничего подобного раньше не пробовала – ничего не сказать. Мередит и Сент-Клэр смеются.
– Подожди, пока не попробуешь, какое из этого винограда делают вино, – произносит Мер.
Сент-Клэр крутит вилкой в тарелке с пастой.
– Итак. Как прошел первый урок французского?
Резкая смена темы вызывает волну мурашек.
– Профессор Жилле немного пугает. Она вечно хмурится, – я отламываю кусок багета. Корочка хрустит, а внутри воздушная мякоть. О, боже. Я запихиваю в рот еще один кусочек.
Мередит выглядит задумчивой.
– Сначала она может показаться грозной, но она действительно милая. Ты поймешь это, как только познакомишься с ней поближе.
– Мер – ее любимица, – усмехается Сент-Клэр.
Рашми отрывается от Джоша, который выглядит ошеломленным от прилива свежего воздуха.
– Она занимается продвинутым французским и испанским, – добавляет Рашми.
– Может, ты могла бы стать моим репетитором, – говорю я Мередит. – Ненавижу иностранные языки. Единственная причина, по которой тут не стали обращать внимания на мои оценки по испанскому состояла в том, что директор читает дурацкие романы моего отца.
– Откуда ты знаешь? – хмурится Мер.
Я закатываю глаза.
– Она не единожды упомянула об этом во время моего телефонного интервью. Она продолжала спрашивать про кастинг для «Маяка». Будто папа имеет право голоса в этом вопросе. Или будто меня это заботит. Она так и не поняла, что мои кинематографические вкусы более утонченные.
– Я бы хотела выучить итальянский, – вздыхает Мередит. – Но здесь его не преподают. Хочу поступить в следующем году в колледж в Риме. Или, может быть, в Лондоне. Могла бы учить итальянский и там.
– Но разве Рим не лучшее место для его изучения? – спрашиваю я.
– Да, но… – она украдкой бросает взгляд на Сент-Клэра. – Мне всегда нравился Лондон.
Бедняжка Мер. Втрескалась по уши.
– А ты чем планируешь заниматься? – спрашиваю я Сент-Клэра. – Куда будешь поступать?
Он пожимает плечами. Медленно, выразительно и на удивление по-французски. Точно так же прошлой