«Красиво…», – подумал Васька. – «И Ленка… Ленка тоже красивая…».
Льдинка
Александр Поздеев
ЛЬДИНКА (СНЕЖНАЯ ФЕЕРИЯ).
Девочке сотворить чудо – всего лишь шаг.
1990 год. Снегурочка и продавщица вина.
Оленька любила пробовать льдинки на вкус, за что ей часто доставалось от родителей. И даже будучи десятиклассницей она никак не могла оставить эту привычку. По этой причине за ней прочно закрепилось прозвище «Снегурочка». Хоть девица и была уже довольно рослая и выглядела значительно взрослее своих шестнадцати лет, к ее округлившейся груди, спрятанной под школьным платьем, стабильно приковывались взгляды одноклассников…
Приближались новогодние каникулы, шли бесконечные контрольные, и новоявленный учитель русского языка тосковал. А тосковал он потому, что весь класс весьма быстро написал сочинение; но трое из учеников, один мальчик и две девочки все тянули со сдачей работ, а учителю хотелось поскорей закончить урок, чтобы пойти домой.
Этот учитель был чем-то похож на экранного Нестора Петровича. Наконец, в какой-то момент он не выдержал и взяв в голосе высокий тон (чего обычно не делал) заорал:
– Тебе-то, Капитонова, должно быть стыдно! Ладно эти, но ты же у нас на золотую медаль идешь!
Карандаш при этих словах выпал из рук двоечника Парамонова, произведя эффект подобный грому, сотрясающему мирное небо над головой. И от этого, кажется, учитель сморщился словно лимон целиком проглотил.
В этот момент Оленька Капитонова оторвала от тетради свои красивые глаза (в них будто читалась синева озер) и недоуменно глянула на учителя.
– Что долго-то так, Капитонова?
– Я же о своей мечте пишу, – Капитонова поднялась. – Разве такое терпит суеты?
Сергей Петрович глубоко вздохнул: хоть и пришел он в эту школу всего три недели назад, но как-то сразу выделил Капитонову среди других учеников; а поскольку в деле словесности девочка была исключительно талантлива, то успехи учеников в своем предмете он всегда оценивал по достоинству…
Оленька вышла из-за парты. Девочка она была высокая, рослая и играла в школьной баскетбольной команде, но фигурка ее была утонченной, – так пробудившаяся в ней женственность брала свои права… Носила Оленька совсем уже немодные тогда среди школьниц косы и была круглой отличницей.
Она протянула учителю тетрадку.
– Капитонова, надеюсь, ты не против, если я дома это посмотрю? Хорошо? А ты свободна…
Оленька снисходительно кивнула головой, покинула класс и вышла на площадку третьего этажа, откуда лестница вела вниз.
Шел пятый час дня. В школе было очень тихо, поскольку